нее – плакат о том, что вход после девяти вечера воспрещен. Вестибюль скудный и унылый, несмотря на бодрые аквамариновые стены; здесь же на подставке доска с правилами и распорядком для обитателей приюта «Светлое утро». Табличка на стене перечисляла источники финансирования: дюжину церквей и синагог.
Пациентов видно не было, хотя с верхнего этажа доносилось шарканье шагов. Резной орнамент на обшарпанном прилавке регистратуры выдавал, что когда-то здесь было, вероятно, вполне приличное заведение вроде отеля.
Я изготовился к штурму очередной неприступной стены и тут обратил внимание, что лицо за прилавком мне, похоже, знакомо.
Может, в этот раз сложится как-то по-иному.
Юная невеличка лет двадцати с небольшим, занятая карточками. Утонченное боттичеллиевское лицо в обрамлении темных кудрей украшено большущими карими глазами. Изящные, по-детски тонкие пальчики. Вся серьезная, сосредоточенная.
Выпускной курс колледжа, где я преподавал. Пару лет назад читал там лекции по детской психологии, а она задавала вопросы, причем по существу. Усердно записывала. Джудит… фамилии не помню.
Наше приближение отвлекло ее от работы (кажется, составление графика питания).
– Доктор Делавэр? – сразу узнала она меня.
Я успел разглядеть ее бэйджик: «Дж. Марс».
– Джудит? Привет. Какая встреча. Ты здесь на стажировке?
– Да нет, просто подрабатываю. Ипотека и всякое такое… Да еще и диссертацию пишу.
– Молодчина. И как продвигается?
– Да так, движется помаленьку. – Она с улыбкой пожала плечами.
В эту секунду ее взгляд упал на Майло.
– Это лейтенант Стёрджис, из лос-анджелесской полиции. Майло, а это Джудит Марс.
– Здравствуйте, лейтенант. Кто-то из наших что-нибудь учудил?
– Да нет, всё в порядке, – успокоил ее я. – Мы пытаемся найти женщину по имени Зельда Чейз. Этот адрес она указала как свое место пребывания.
– Вот как? Похоже, что эта информация слегка устарела, доктор Делавэр. По программе, полтора года назад у нас ввели разделение по полам, и женщины теперь размещаются в Санта-Монике.
– Дистанцирование мужчин от женщин. – Майло понимающе кивнул.
– Я тогда еще не работала, – пояснила Джудит, – но, насколько могу судить, совместное проживание здесь провоцировало вполне понятные проблемы.
– А у вас остались записи с времен до разделения?
– Боюсь, что нет, лейтенант. Все, что относится к женщинам, перешло туда вместе с ними.
В то время как она выписывала нам адрес и телефон приюта в Санта-Монике, с лестницы, держась за перила, начал валко, чуть не падая, спускаться какой-то доходяга. Изможденный, с загнанными, уставленными в никуда глазами. Дряблые губы шевелились, но не произносили ни звука. На вид ему было лет сорок, а может, и все сто. Не обращая на нас внимания, он прошел мимо и пошаркал куда-то вправо.
Джудит Марс подала мне листок с информацией и вздохнула:
– По крайней мере, они получают здесь необходимый уход.
– А