спросил Луций Нигр. – Тем более что тебе полагается четыре с половиной.
– Да нет, почему? – Пантера пожал плечами. – Так где мои законные четыре с половиной сестерция?
– Да, – оживился Тит, – и мои три тоже.
Луций Нигр расплылся в широкой улыбке.
– Я их отнес на покрытие вашего долга, – сказал он, – вы что, забыли?
– Вот и славно, – усмехнулся Пантера, – начинаем новую жизнь, а?
– Да, – важно кивнул Луций Нигр, – потом отдельно собрали всех командиров манипул, центурий и декурий. Как раз про новую жизнь.
– И что? – спросил простодушный Тит.
– Извини, Тит, – захохотал Луций Нигр, – но ты не командуешь даже вьючной клячей в обозе нашего легиона, так что я промолчу.
– Поделись, а то вдруг забудешь, – сказал невзначай Пантера.
– Нет, – Луций Нигр покачал головой и прищурился. – Не забуду. Память у меня хорошая.
– Ну что ж, – сказал Пантера, – за неслыханную щедрость нашего нового императора и за твою отличную память!
И залпом осушил чашу.
* * *
Ты ошибся, Тиберий.
Начинать свое правление с преследования иудеев24 – это ошибка. Крохотная, незаметная, но ошибка. Кто они? Горсть песка в твоей необъятной империи?
И да, и нет.
Кто они?
Отсюда, сверху, хорошо видна суета
на улицах Верхнего города.
Так и есть, по пестроте одежд судя, – богомольная
деревенщина.
Писцы, торговцы, менялы,
тщедушный глава семьи, сопливый мальчонка,
купцы, учетчики. Тысячами нитей они привязаны к громадному колоссу, уходящему за облака, имя которому – Рим.
а она…
Нет, даже это пестрое и безвкусное самарянское одеяние
не скроет этих выдающихся – какое многогранное слово – прелестей. Воистину хороша!
Что будет, если перерезать эти нити?
Первыми это почувствуют твои же приближенные, гордые патриции, величественные сенаторы, родовитые всадники. Привыкшие к роскоши, считающие все блага этого мира своей собственностью, они обжираются этими благами, не утруждая себя их пониманием. Серебро Испании? Пшеница Египта? Изумруды Индии? Рабыни Скифии? Это – не более чем мираж в пустыне Синайской.
Они впервые пришли в Иевус и сдуру отвешивают поклоны уже под окнами моего дома!
А для того, чтобы этот мираж стал реальностью, нужно нечто очень простое и скучное: спрос, предложение, цена, стоимость доставки, выручка, убыток, прибыль…
Пусть этим занимаются твои гордые патриции, Тиберий!
Он представил себе выдающиеся формы и не почувствовал ничего кроме раздражения.
А поскольку никто из них не станет унижать свое достоинство скучными цифрами, к этому привлекут наиболее смышленых из числа рабов.
И это будет началом конца, Тиберий!
Потому что не может существовать империя, управляемая рабами.
Но это будет, к сожалению, не скоро.