Стой! – закричала девочка, но было уже поздно. Оглядываясь, всхлипывая и причитая, он мчался к выходу – испуганный, большой, похожий на моржа, спасающегося от акул на мелководье. – Не уходи! – слышал он позади себя, и только прибавлял скорости. – Ты должен нас выпустить! Ты все не так понял! Мы поможем тебе спастись. Мы друзья тебе! Только не уходи!.. Про сестру мы не хотели… Твои секреты останутся с тобой, только выпусти!..
Амади вылетел на палубу, и высокая волна тут же сбила его с ног и швырнула к борту. Он был уверен, что смерть настигнет его немедленно. Даже подумал, что уже умер, но боль в левой руке отрезвила сознание. Видимо душа, вылетая из тела, сумела ухватиться именно за эту руку, и, судя по боли, именно по ней вернулась обратно. «Зачем? – подумал Амади устало. – Все равно ведь утонем. Где она земля? Нет земли. Хавий Рог! Ты и все твои потомки – горите в преисподней вечно!.. Я говорил. Сколько раз я предупреждал тебя словом и взглядом: нельзя брать на борт проклятых!..»
Амади поднял полные мольбы глаза к небу, и только сейчас заметил, что с тех пор, как обреченно спустился в трюм, как в само чрево Тритона, во внешнем мире многое изменилось. Странный свет пронизывал все вокруг, вырывая из темноты согбенные фигуры моряков, серые мокрые паруса и блестящие мачты. Показалось будто солнце – рыжее, сонное, какое оно бывает в вечернем тумане, вынырнуло откуда-то из глубины моря, и теперь бледным мерцающем заревом освещает корабль и небо над ним.
Но это было не солнце. Когда Амади приподнял голову над бортом, то увидел тянущуюся слева пылающую береговую линию – вспыхивающую тысячами факелов, и будто шипящую при этом. Поразился огромным, божественным, светящимся изнутри домам, сверкающим стенам, играющим дивным светом сторожевым башням.
– Сатха, – прошептал Амади. – Мать всех морей простила нас. Спасены! Спасены! – В благодарном порыве, он упал на колени и принялся целовать гнилые палубные доски, скользя по ним руками и сербая соленую пенную воду. – Новый город! Мы добрались до Нового города! – повторял он снова и снова, чтобы услышать себя и убедиться, что это не сон. Страх, который владел им так долго, сменился радостью, но как все ценное и долгожданное в жизни, она была не долгой спутницей. Страх и отчаяние вернулись к Амади, как только он вновь взглянул на Землю. Шхуна не шла к спасительному порту, она двигалась параллельно берегу, все больше и больше забирая обратно в море, в бездонную клокочущую пасть самого Тритона.
Оглянувшись, Амади увидел мрачные, играющие черными тенями лица моряков, их зловещие взгляды и плотно сжатые челюсти. Похоже, последнее решение капитана не встретило понимания среди морских братьев. И тем не менее на открытое противостояние, на бунт до сих пор никто не решился. Самого Хавия Рога, казалось, в последнюю очередь волнует, кем эти трусы себя возомнили, и чего они хотят. Он должен был демонстрировать силу, и пока что эта демонстрация у него получалась. Стоя на капитанском мостике, самоуверенный, непреклонный он смотрел в непроглядную тьму Бескрайнего моря,