машине, огибая поле, до села было девять километров. Напрямую, по тропе в поле, всего-то три километра. Только не тропа это, а полоска примятых посевов на неровностях пахоты. Промиловался Егор с любимой, потому и пришлось бежать, чтобы успеть до подъёма. На одном из ухабов оступился. Растяжение. Дальше, вместо бега, получилось скаканье на одной ноге. Но успел, избежал наказания. Дневальный не выдал товарища.
Случилась травма у ефрейтора накануне гарнизонных соревнований по вольной борьбе. В предыдущем году Егор был чемпионом округа в своей весовой категории. Здесь, перебинтовав стопу, он выигрывал поединок за поединком. В финале ему достался непростой соперник. Тот солдат, родом из Армении, был штангистом. Сослуживцы пока-али ему несколько приёмов – получился борец вольного стиля.
Принцип: «сила есть – ума не надо» до финала срабатывал. В бараний рог гнул силач-армянин соперников. Непросто досталась Шеломову победа над штангистом. Победить экзотического борца помогло мастерство, полученное в детской школе борьбы в Чурапче – районном центре в Якутии. Победил, несмотря на бурные симпатии болельщиков к борцу-штангисту.
Но на соревнованиях в округе одного мастерства оказалось недостаточно. Там пригодилась бы прочная опора на вторую ногу. Экс-чемпион приехал с округа с третьим местом. Но случившееся не изменишь, не отвратишь.
Кровавая самоволка
Всякое случалось в армии. И в самоволках не всегда всё было тихо да гладко. Муса́ Гелаев, стройный красивый горец из Чечни, дружил с девушкой из соседнего села. К горцам у жителей села отношение негативное. Свежи воспоминания, когда кавказец-кабардинец увёз девушку в жёны к себе на родину. Увёз, да не одобрили родители и земляки выбор солдата, настояли жениться на подобной себе – на кабардинке. Сильны горские традиции, по которым сын не вправе ослушаться родителей. Пришлось отвергнутой любимой вернуться в село к родителям, де родился плод кабардинской любви.
Но нашлась девушка, перешагнувшая все запреты, встречаясь с кавказцем. Сельские ребята сочли своим долгом постоять за честь очередной жертвы кавказцев. Предупреждали они Мусу забыть тропинку в их село и к Марусе-Му́се, как стали называть девушку. Но чеченцы – народ гордый, не трусливый. Особенно, когда противостоят толпе не с голыми руками. В самоволках складной нож был спутником Гелаева. Не прекратились встречи с любимой.
Поджидали тогда парни ненадёжного жениха односельчанки или просто прохаживались на окраине села, как сказали следователю военной прокуратуры, но повстречался с ними Муса. Вида складного ножа оказалось недостаточно, чтобы запугать и остановить парней, вот и резанул самовольщик одного из них. Увидев кровь друга, толпа рассвирепела, крепко попинала преступившего закон недруга и сдала участковому.
Судил Гелаева не гражданский суд, а военный трибунал. Два года дисциплинарного батальона получил гордый горец, а дисбат – наказание хуже тюрьмы. К тому же, после дисбата, наказуемому предстояло