в ту минуту. Медж и я встали и поклонились, она ответила нам улыбкой и легким наклонением головы. Хозяин не представил нас и вообще ничего не сказал о ней. Я сначала подумал, что это дочь капитана, но она не называла миссис Гудсон матерью и из некоторых замечаний молодой девушки я усомнился, что она дочь хозяйки. Она без малейшего стеснения сразу вступила в разговор; мне показалось, что она поддерживает его не для того, чтобы занимать нас, а для того, чтобы развлечь миссис Гудсон.
Ужин был непродолжителен, так что разговаривать пришлось немного. Голос молодой девушки показался мне очень нежным и мелодичным, а сама она совершеннейшим существом в мире. Конечно, не следует забывать, что я был только мичманом, мало что видавшим и уже почти год назад покинувшим Англию.
Наконец Медж вынул часы и заметил, что нам пора возвращаться на корвет. Он встал и сердечно простился с миссис Гудсон и молодой девушкой. Мне оставалось только последовать его примеру. Слезы выступили на глазах миссис Гудсон, когда она взяла меня за руку и прошептала:
– Да сохранит вас Бог от опасности в море. – Барышня очень мило улыбнулась, и мне захотелось еще раз побывать тут.
Шкипер проводил меня на палубу. Хозяин судна разговаривал с Меджем. Я отошел несколько в сторону, чтобы позвать наших матросов.
– У миссис Гудсон очень печальный вид, – заметил я шкиперу.
– Есть от чего, – ответил он. – Она никак не может оправиться после потери своего единственного сына несколько лет тому назад в этих морях. Грустное это было дело. Мальчик был такой славный, любимец всего экипажа. Однажды капитан со мной и с одним из моих помощников отправились на охоту за китом. Наша охота затянулась: кита убить было очень трудно. Когда мы вернулись, уже давно стемнело. Погода изменилась; дул сильный ветер, и море волновалось.
Мы нашли миссис Гудсон в полном отчаянии: ее сын пропал. Она лежала больная в каюте и ничего не знала. Когда мальчика хватились, его не оказалось на корабле. От остававшихся на борту узнали, что вскоре после нашего отъезда заметили другого кита, показавшегося на противоположной стороне. Спустили вторую шлюпку, в которую сел мой младший помощник. Один юнга признался, что видел маленького Гарри на руках помощника шкипера перед отправлением шлюпки, но его позвали вниз и он не мог сказать, что сталось с мальчиком. Мы сейчас же отправились в том направлении, куда поплыла шлюпка, зажгли фонари и стреляли из ружей. Погода становилась все хуже и хуже и шлюпке грозила немалая опасность.
Всю ночь мы проплавали, но не видели и признака шлюпки. Наутро мы продолжали поиски, но безуспешно. К полудню погода улучшилась, однако наш капитан не посылал шлюпок на охоту на кита и ни у кого из нас не хватило духа настаивать.
Большую часть недели мы провели в поисках шлюпки; наконец экипаж стал ворчать, и я счел своим долгом уговорить капитана отказаться от напрасных розысков и продолжать путь. Он согласился скрепя сердце. Бедная жена его медленно поправлялась. До сих пор они не напали на след своего