живым…
…Склонившись над телом майора, фон Тиссен сразу же понял, что тот мертв. Аккуратная дырочка во лбу командира батальона не допускала иных толкований. Эрих все-таки приложил к его шее два пальца, но предсказуемо даже слабого пульса не ощутил.
– Снайпер, – взглянув на Гюнтера, констатировал обер-лейтенант.
– Возможно, их несколько, – откликнулся Хаген, покосившись в сторону поля, откуда послышался еще выстрел, – огонь ведется из разных мест!
Отработанным движением он достал из кармана свисток и поднес к губам. Еще не затихла продолжительная заливистая трель, как из-за выступа траншеи появился унтер-офицер с круглым, усыпанным веснушками лицом.
– Эй, Шульц! – крикнул Гюнтер, обращаясь к нему. – Передай мой приказ – всем укрыться и противнику не отвечать!
– Слушаюсь! – воскликнул Шульц и умчался выполнять приказание.
Фон Тиссен, посмотрев ему в спину, хотел что-то сказать, но со стороны, противоположной той, куда побежал унтер-офицер, вспыхнула перестрелка, и он, скорчив гримасу, лишь неопределенно качнул головой и пробормотал себе под нос:
– Подчиненным Мюллера, похоже, неймется! Этот олух угробит половину своей роты, как пить дать!
Присев на ящик, Эрих достал сигареты и жестом предложил Гюнтеру одну.
– Спасибо, господин обер-лейтенант, пока не хочется, – благодарно кивнув, произнес Хаген.
– Отбросим условности, можешь звать меня Эрих! – улыбнулся фон Тиссен и протянул руку, которую лейтенант после секундного замешательства крепко пожал.
– Гюнтер! – представился он.
– Я знаю! – сказал фон Тиссен, чиркая спичкой и закуривая. – Покойный Ридель, пока сюда топали, все уши мне прожужжал! Ничего прямо не говорил, но я догадался, что майор хотел тебя сделать крайним, ведь план ночной вылазки разработал именно он, а за провал и потери ему отвечать не хотелось! Думаю, и я понадобился для того, чтобы был свидетель, если ты вдруг признаешь свою несуществующую вину!..
Обер-лейтенант внезапно замолк, прислушиваясь к звукам ожесточенного боя.
– Гюнтер, ты ничего не заметил? – после короткой паузы спросил он.
– Да вроде бы нет! – пожал плечами Хаген.
– Я больше не слышу одного «MG-42», – нахмурившись, промолвил фон Тиссен, – того, что работал ближе всех к нам!
– Наверное, ствол меняют, – предположил лейтенант.
– Слишком уж долго, – с сомнением произнес Эрих. – И по времени перегреваться ему еще рановато. Пойду-ка проверю, что и к чему…
Обер-лейтенант пружинисто вскочил на ноги и, прикусив сигарету зубами, направился по траншее в сторону боевых порядков третьей роты.
– Мюллер не любит, когда вмешиваются посторонние! – крикнул ему вслед Гюнтер.
– Ничего, потерпит! – отмахнулся фон Тиссен и скрылся за поворотом траншеи.
– Как скажешь, тебе виднее, – пробормотал Хаген, но его слова, адресованные обер-лейтенанту, естественно, ушли