ударила кулаками по окну и заорала так, будто проснулась в гробу.
– Прекрати!
Сюзетта не думала, что у дочери хватит сил выбить стекло, но та, похоже, решила все же попробовать. Она пожалела, что испортила такой хороший момент.
– Ну хорошо! Прямо сейчас ты в школу не пойдешь. Мы подыщем что-нибудь осенью…
Ханна все так же барабанила по окну и гневно вопила.
Сюзетта хотела быстро повернуться и хлопнуть ее по коленке, но машины двигались в плотном потоке на расстоянии пары дюймов друг от друга, поэтому она не могла рискнуть и отвлечься от дороги. Зачем она вообще завела этот разговор? Очередная глупая родительская неудача. На светофоре милосердно зажегся красный, и она нажала на тормоз. А потом буквально сорвала с себя ремень безопасности, чтобы он не мешал ей повернуться.
– Немедленно прекрати! Если будешь капризничать, ни в какой супермаркет мы не поедем!
Ханна тут же подавила приступ гнева. Они опять устроили соревнование, кто кого переглядит, которое Сюзетта проиграла, переведя взгляд на светофор. Но уже в следующее мгновение вновь повернулась к дочери.
– Думаешь, это весело? Все эти игры, в которые ты играешь? В один прекрасный день ты попадешь из-за них в беду. У тебя не получится всегда стоять на своем.
Ханна улыбнулась и согласно кивнула.
Сзади посигналили.
– Ладно! – Сюзетта нажала на газ, машина дернулась вперед, и она одной рукой опять застегнула ремень безопасности. – Надеюсь, в магазине ты проблем мне не создашь. Если будешь вести себя хорошо, выберешь, что захочешь.
Сюзетта заметила на лице дочери самодовольную улыбку. Ханна, вероятно, решила, что выиграла, но проблему школы со счетов ей так просто не сбросить. Перед тем как вернуться к обсуждению этого вопроса, стоит привлечь на свою сторону Алекса. А сегодня, если повезет, ей удастся ублажить Ханну коробкой черники в темном шоколаде и провести остаток дня спокойно.
В магазине девочка бросала любимые лакомства в тележку, которую Сюзетта, погруженная в свои мысли, катила перед собой. Алекс. Обнаженный. Его губы. Руки, в объятиях которых ей так спокойно. Его грудь. Они – такая гармоничная пара… Ей не нравилась модная бородка мужа, но она ему шла. Немного рыжее основного темно-русого цвета его волос.
Алексу же нравилась ее косметика и парфюмерия. Он любил красоту – в Сюзетте, в их дочери. Муж хорошо одевался и поддерживал форму, но назвать его красивым в традиционном понимании было нельзя. Но в то самое мгновение, когда он заговорил с ней, стоя у кофейного автомата, на ее первой и последней после окончания школы работе, она почувствовала неподдельные интерес и волну тепла, исходившие от него. От доброты он преобразился, общаться с ним оказалось так легко и приятно.
На пути к отделу охлажденных продуктов Сюзетта вдруг вспомнила, что забыла взять бананы. Она посмотрела в тележку и приятно удивилась, что Ханна не накидала ничего необычного, лишь ее любимые хлопья, банку консервированных