Брайтпортской. В этом году перешла.
– Ой! – Она встревоженно посмотрела на меня и отплыла подальше.
– В чем дело?
– Просто… я никогда о такой не слышала. Это русалочья школа?
– Ты посещаешь русалочью школу?
Все это было похоже на сказку, и хотя я давно выросла из сказок – правда-правда, – ее слова звучали чудесно.
Шона сложила руки на груди – интересно, как она при этом не тонет? – и довольно сварливо буркнула:
– И что тут такого? А какую еще школу, по-твоему, я должна посещать?
– Да нет! Наоборот, это здорово! – заорала я. – Мне бы тоже очень хотелось.
Мне вдруг захотелось рассказать ей все-все.
– Понимаешь… я только недавно стала русалкой. Прежде то ли не знала, то ли еще что… – Слова потоком полились из меня. – Даже в воде никогда толком не бывала. А когда наконец окунулась, то оно со мной и случилось. Вначале я сильно испугалась, а теперь жалею, что не обнаружила своего дара раньше.
Я подняла взгляд. Русалка смотрела на меня во все глаза, словно я была инопланетянкой, которую выбросило на берег. Я тоже попыталась сложить руки и обнаружила, что если легонько шевелить хвостом туда-сюда, то можно держаться прямо. Так мы и торчали в воде, поводя хвостами и рассматривая друг друга. Затем уголок ее рта дрогнул, и я почувствовала, что на моей левой щеке тоже появляется ямочка. Через мгновенье мы обе хохотали как ненормальные.
– Над чем мы смеемся? – выдавила я, с трудом восстановив дыхание.
– Сама не знаю! – ответила русалка, и мы опять засмеялись.
– Как тебя зовут? – спросила она, когда мы успокоились. – Я – Шона Шелкопер.
– А я – Эмили Ветрохват.
– Ветрохват? Ты не шутишь? – Шона больше не улыбалась.
– Нет. А что?
– Ничего. Просто…
– Да в чем же дело?
– Нет-нет, ни в чем. Мне показалось, что я уже слышала эту фамилию, но я ошиблась. Наверное, показалось. Прежде ты сюда не заплывала, правда?
– Прежде? Я и плавать-то научилась всего две недели назад! – усмехнулась я.
– А что ты сделала с хвостом? – спросила Шона самым серьезным тоном.
– С хвостом?
– Да, с хвостом.
– Ты о стойке? Хочешь, чтобы я еще раз показала?
– Нет, я о другом, – она ткнула пальцем под воду. – Как ты его меняешь?
– Сама не знаю. Он просто меняется, и все. Захожу в воду, и ноги исчезают.
– В жизни о таком не слышала. Разве что в книжках читала. А каково это?
– Передвигаться на ногах?
Шона кивнула.
– В общем неплохо. Можно всюду ходить, бегать, лазать, прыгать и скакать.
Шона смотрела на меня, будто я заговорила на тарабарском языке.
– Зато ногами нельзя вот так!
Она нырнула. Ее хвост закрутился над водой. Она вертела им все быстрее и быстрее, выписывая хвостокружительные пируэты. Вода так и брызгала во все стороны, засияли лунные радуги. Потом Шона перевернулась обратно вверх головой.
– Потрясающе! – воскликнула я.
– Мы разучиваем это