являлся первым днем каникул.
Утром Саша похристосовался со всеми домашними, даже с Лизой, отчего та зарделась пуще пасхального яичка.
К обеду пришли Барятовы, шумные и радостные – даже кислый Геночка счастливо и загадочно улыбался.
Сидя за праздничным столом, Саша вновь вспомнил о своих англичанах – ему вдруг очень захотел повидать их и поздравить с Пасхой. Даже если им и поздравления, и Пасха без надобности. Так вышло бы даже интереснее – снова бы поспорили с мистером Лорелом.
Конечно, в этот день он к англичанам не пошел. После горячего Саша с позволения папеньки распрощался с домашними и с гостями, набрал полные карманы крашеных яиц и побежал к Мише-Юленьке. У них с друзьями была на этот день договоренность собраться «по цепочке» – Саша идет к Юленьке, вместе они идут к Юре Волкову, а затем к Диме, и там уже решают, куда идти дальше и что делать.
Юленька в ожидании уже топтался в прихожей. Дверь в его квартиру была открыта настежь, и из кухни несся на лестницу изумительный аромат печеной курицы.
– Христос воскрес! – воскликнул Саша с порога.
– Воистину воскрес! – радостно ответил Юленька, они расцеловались и обменялись яйцами.
У Юленьки дома яйца всегда красили в удивительно темный, почти шоколадный цвет.
Правда, подаренными друг другу яйцами они тут же, в прихожей, стали биться, а разбив, конечно, тут же съели.
Собрав скорлупу, Юленька исчез с ней в кухне, а через минуту вернулся через совершенно другие двери – оказывается, прошел кругом через всю квартиру, сказав своим, что уходит.
Дальше они, как заметил Юленька, «пешком побежали» к Волкову и долго звонили в дверь, прежде чем он вышел к ним уже одетый.
– Ну что, пошли? – быстро спросил он, не давая друзьям произнести главных пасхальных слов. Дверь он тут же закрыл за собой – Юра Волков не слишком любил приглашать гостей к себе домой. Дима предполагал, что он просто стесняется, поскольку семья его живет довольно скромно, отчего и сам Юра вынужден подрабатывать репетиром с первоклашками. Но Саша, единственный из них троих побывавший у Юры дома, понял, что причина тут в другом: в этой квартире было очень хмуро, темно, там не имелось картин и даже книг – разве что в Юриной комнате, где можно было жить и дышать.
Маменька Юры тем вечером так и не вышла, сказавшись нездоровой, а папенька – невысокий, угрюмый и лысоватый человечек – глухо пробурчал приветствие и поспешил скрыться в кабинете. В тот день Саша понял, почему Юра так любит спорить – вся его жизнь была спором с той почвой, из которой он вырос.
Пасху у Волковых дома, похоже, праздновали – во всяком случае, из квартиры доносились голоса, звуки застолья и запах жареного мяса – но друзья знали, что сам он «баловство с писаными яйцами» не признает, никогда ими не бьется и не меняется. Поэтому они просто протянули ему по яйцу.
– И чтоб оба съел! – строгим тоном отрезал