катаклизмов, так что техногенные угрозы представляли только комбинаты химической и прочей промышленности, точечно раскиданные между руинами городов. Я знал, что животные до сих пор эти угрозы периодически нейтрализуют. Так рассказывали отец и его товарищи нечастыми семейными вечерами у костров.
Общий язык возник сам собой, трансформировавшись из смеси бывшевропейских наречий, таким образом, чтобы новому виду было удобнее общаться. И, конечно, бичом нашего общества стали логичность и разумность: сильные применяют силу, умные – исследуют, а быстрые – возят все это общество на своих плечах. Примитивно, но как есть… Именно поэтому лет через сто появились первые хосписы, которые сразу же стали крайне непопулярны. Ведь жизнь должна быть рациональна.
Все самые передовые и экологичные технологии человечества были сохранены и приумножены, только теперь каждое решение принималось в соответствии с принципами уважения и охраны самого важного в нашем новом мире – Великой Природы.
Рассказ Эллы прервался в самом его конце, служащим одновременно началом нашей истории. Все внезапно оказались в тишине, а на экране повисла последняя картинка на сегодня – все тот же человеческий дом на обрыве, увиденный мною не так давно. Но теперь он был местом обитания группы самых первых Дельфинедае, еще напоминавших по виду очень бледных безволосых людей. Значит, где-то неподалеку было море…
Мать Эллы действительно подготовила дочь и, видно, потратила на полировку ее знаний не один час, чтобы уместить этот чудесный разговор с ней в рассказ. Не знаю, откуда у нее такая подробная информация, но она явно была горда собой. Только вот почему-то все же смотрела со страхом на Учителя.
Но он не стал поправлять ее и с тяжёлым вздохом поблагодарил.
– А кто-нибудь хочет рассказать мне, откуда мы знаем такую подробную историю создания нашего вида? – он испытующе обвёл взглядом весь класс, но остановился на мне.
– Ну не прям такую подробную, конечно. Вообще, с того момента прошло около пятисот лет, сменилось не так много поколений, и они помнят все это, ещё есть записи и электронные учебники, недаром же у нас занятия по истории для всех, – Алиса спокойно доложила общеизвестные факты, косясь на Эллу.
– Но вам не кажется странным, что, находясь так изолированно друг от друга, возможно, животные заповедников могли приврать или ошибиться, ведь информация могла бы быть и разнообразнее?
Учитель определённо смотрел на меня, что начинало выводить из себя. Неужели туповатые вопросительные физиономии вокруг не говорят, что это самая ценная информация из первых уст? И вообще, животные не умеют врать, по крайней мере, почти все… Более того, наша отличница явно превзошла саму себя, о чем свидетельствовали все измученные долгим рассказом лица вокруг.
Мне было глубоко наплевать на эти рассуждения, ведь каждый день все ближе был выпуск