МУЖЧИН
И ЖЕНЩИН-РЕСПУБЛИКАНЦЕВ
ПРИСУТСТВУЮТ НА МЕРОПРИЯТИИ
Мероприятие состоялось на «просторной лужайке в „Марворте“, загородном имении миссис Уортингтон Скрантон», спонсируемое Лакаваннским женсоветом Республиканской партии – и, конечно, превзошло всяческие ожидания. Там были пикник, музыка, гадание, киоски с национальной кухней и, «хотя в желающих недостатка не было», к счастью, никто не стал толкать речь. Тем временем «метеоролог обеспечил лунный свет по расписанию».
В газете редко стоят подписи, так что мы не можем знать, написала ли ту или иную заметку в Republican Джейн. По большей части, ее работа там окутана тайной – которую создала она сама. Например, известно, что она составляла рецепты, такие как рецепт нормандского яблочного пирога, который, по всей видимости, не мог получиться хорошо – как рассказывает одна из родственниц, Джейн написала «половина чашки пекарского порошка» вместо половины чайной ложки. «Это было нелепо и вызвало явное недовольство»[139]. Конечно, продолжает она, «Джейн никогда ничего не готовила». Джейн писала не только для женских страниц. Она освещала общественные собрания, писала обзоры о кино, книгах и театре. Но на самом деле это не важно: вы учитесь основам журналистики независимо от того, какова ваша тема. Вдруг начали иметь значение факты, правописание. Вечер миссис Уортингтон Скратон прошел всего за несколько часов до того, как утренний выпуск газеты отправился в печать: важны были и дедлайны.
Однажды, когда редакция попросила ее вернуть к жизни отдел писем, Джейн взялась писать письма сама, о политике и местных событиях. Когда первые попытки оживить колонку провалились, она спросила отца: «Что же мне делать?» Тот предложил ей написать письмо против собак – оно должно взбесить читателей. Она написала, и это сработало. Колонка начала привлекать интерес. Джейн больше не пришлось писать фальшивых писем.
Как она впервые получила работу? Позже она рассказывала, что издателю нужен был репортер, но платить ему было нечем. «Я могу работать бесплатно», – сказала Джейн[140]. Издатель удивился, но отказывать не стал: «Посмотрим, что получится, понравится ли нам это и понравится ли это вам». Потом в заявлениях о трудоустройстве Джейн будет просить зарплату 18 долларов в неделю[141]; однако – и это не было чем-то из ряда вон во время Великой депрессии – она в действительности столько не зарабатывала. Хотя газета входила в профсоюз, вспоминала Джейн, «никто тогда не возражал против такого… бартерного соглашения»[142]. Газета поручила одному из своих репортеров «присматривать за мной и быть моим ментором. Я что-то писала, они публиковали это в газете. И для меня это был большой прорыв»[143]. Republican, скажет она в другой раз, была «моей школой журналистики, и, думаю, хорошей»[144].
Во время работы в газете она обычно вставала поздно, работала до вечера, потом заскакивала к отцу, который принимал больных даже вечером большую часть Великой депрессии[145].