государь, все прошло. Завтра смогу уже к обшей трапезе выйти.
– Слава Богу, – размашисто перекрестился царь. – А ежели сегодня вечером ко мне в опочивальню?
– Прикажи, государь, – слегка поклонилась я.
– Не приказываю – прошу. Истосковался без тебя, свет мой. И за Ивана тревожусь.
Похоже, Иван Васильевич пребывал нынче в спокойном настроении.
– Чем занималась сегодня, голубка?
– Сначала молитвенник читала. Потом княжна Ирина в гости пожаловала.
Царь слегка нахмурился.
– Опять жалиться на нее будешь?
Я покачала головой.
– Прости меня, государь, дуру грешную. Бес гордыней попутал. Сегодня отцу Василию покаялась.
– Значит, мир у вас с Ириной?
– Да и не ссорились мы, во всем моя спесь виновата. Она – супруга младшего наследника, значит, я ее должна почитать, а не она меня.
– Ну, она тебе тоже должна уважение выказывать, – совершенно размягчившись отозвался супруг. – А с Еленой не виделась?
– Там я тоже кругом виновата. Она вот-вот сына породит, а я к ней – не с добром, а с завистью. Сама-то еще не брюхата.
– Бог милостив – и ты понесешь в срок. Елена-то из Шереметевых, у них женщины, как кошки, плодятся, чуть ли не по два раза в год рожают.
И царь расхохотался, страшно довольный своей шуткой. Я позволила себе тихий смешок.
– Скажи мне, голубка, чего бы тебе хотелось к вечеру? Вина заморского, али фруктов каких необычных? Да что мы стоя-то беседуем?
И Иван Васильевич с комфортом расположился в самом удобном кресле. Я чинно присела на скамеечку у его ног.
– Чем попотчуешь, тому и рада буду, – уклонилась я от прямого ответа. – Дозволь, государь, рассказать тебе то, что сама слышала.
– Говори.
– Сказывают, что в стране Италии чудные ягоды есть под названием «рейзин». Сладости необыкновенной, а еще силы прибавляют, сердце лечат, чадородию способствуют. Вот бы достать…
– Сегодня же накажу послать в Вену нарочного. У них-то наверняка есть, с французами давно торгуют. Чаю, венский цесарь мне не откажет.
– Пошли, государь. Ты уж не серчай, что мне такая блажь пришла. Вот захотелось – спасу нет, во сне вижу.
Царь долго вглядывался мне в лицо, потом изрек:
– То примета добрая: либо понесла уже, сама того не ведая, либо понесешь вскорости. Будут тебе ягоды заморские, Марьюшка. Потерпи немного. Найду, чем сладеньким тебя сегодня побаловать.
Царь поднялся с кресла и я уловила легкую судорогу боли, пробежавшую по его лицу. Спина-то, небось, болит, а у него амуры в голове порхают. Что ж, совместим приятное с полезным.
Супруг благопристойно поцеловал меня в лоб и отправился по своим делам. А я хлопнула в ладоши:
– Эй, кто там есть!
Тут же вбежали две прислужницы.
– Чего изволишь, царица-матушка.
– Баню