В воскресенье мы сходим куда-нибудь на поздний завтрак, – он ненавидел американские словечки в языке и всегда выступал за чистоту немецкого, – и навестим ботанический сад, хотя его не сравнить с южноамериканскими джунглями, – он сказал Полли, что много путешествовал вместе с дядей:
– Я не была ни в сельве, ни в Патагонии, – ахнула девушка, – с тобой так интересно, милый, – Адольф подумал, что надо отвезти Полли в Италию:
– Она католичка, ей понравится в Риме, а Венецию ничто не может омрачить, даже доставшийся мне удар кинжалом под ребра, – Полли он объяснил, что ранение случилось в горном походе. Адольф похвастался тем, что стоял на вершине Монблана:
– В Альпы мы с ней тоже отправимся, – решил юноша, – она увидит весь мир. Немцы ее полюбят, она подходящая жена для политика и она почти испанка. Мы помним, что испанцы нас поддерживали…
Фюрер был, как выражался дядя Макс, женат на Германии, но Адольф не желал себе такой судьбы:
– Сейчас новое время, – потушив сигарету, Полли поднялась, – жена федерального канцлера не вылезает из телевизора, – коротышка Брандт, по мнению Адольфа, не заслуживал такой приятной женщины, – а немцам нравится, что супруга политика всегда рядом с ним, – Полли весело сказала:
– Я отлучусь на пару минут, милый. Возьми нам еще кофе, ладно, – проводив глазами ее стройную спину, Адольф помахал пожилому кельнеру.
Длинные пальцы Саши порхали над разложенными по дубовому столу деталями оптического прицела. По случайному совпадению, квартира Йоахима, куда он переехал, как недовольно думал Саша, от греха подальше, располагалась в буржуазном здании начала века, почти по его бывшему берлинскому адресу:
– Я жил напротив, – поправил себя Скорпион, – вернее, не я, а герр Александр Шпинне, будущий историк…
Он предполагал, что подставные апартаменты давно не используют. Даже если квартира, как говорили на Лубянке, оставалась в обороте, Саше не стоило жить в отеле «Кемпински»:
– Лучше я проведу время на София-Шарлотта-плац, – он вытер руки угодливо поднесенной Йоахимом тряпкой, – пусть здесь все и напоминает мне о Пиявке. Хотя она болталась и в Далеме, изображая студентку…
Саше претило заглядывать в антикварные магазины на Суарецштрассе, где он выбрал дешевый гранатовый браслет для Пиявки. Саша хмыкнул:
– Половина старинных украшений в городе приехала с востока. Это вещи мертвых евреев со складов лагерей уничтожения, – он не хотел покупать Маше такие драгоценности:
– Она не ожидает от меня подарка, – Саша приладил прицел к винтовке, – а Моте я выбрал детские книги, – он не ожидал обыска на Чек-Пойнт-Чарли, однако книги в багаже журналиста не вызвали бы подозрений на зональной границе.
Рядом с прицелом лежал аккуратно вычерченный план студенческого городка на Шлахтензее:
– У меня остались ключи от чердака, – с готовностью сказал