он был весь объят цветом магнолии – когда весна только-только вступала в свои права, но солнце еще не так сильно тревожило уставших от прохладной и тусклой зимы французов. Само заключение брака мы провели в Люксембургском дворце, ради чего пришлось долго и упорно договариваться с администрацией. Впрочем, оно того стоило.
Если вы не знаете, то я дам вам краткую справку о том, что собой представляет Люксембургский дворец. Он был построен в начале XVII века для Марии Медичи – королевы Франции и жены Генриха IV из династии Бурбонов. Сейчас там заседает сенат, а некоторые помещения отданы под временные выставки.
Зарегистрировав свои отношения, мы провели небольшой банкет для друзей и знакомых в Гранд Отеле напротив Национальной Академии Музыки, где вовсю гремела постановка Уорренрайта, как нового режиссера – его «Фауст», помните? Потрясающий балет. Новый сезон должен начаться в октябре. Я так за него рад! Банкет был нескромным, но это мы точно могли себе позволить.
Более того, мы умудрились договориться с директором Опера Гарнье, чтобы нам в лучших традициях позволили провести бал-маскарад, какие были частым явлением в XIX веке, и что вы думаете? Деньги творят чудеса. Всегда творили и будут. Непреложная истина!
У нас были красивые костюмы, пошитые на заказ в Италии – этакий широкий жест моего мужа, чтобы все было эстетично и наиболее оригинально. Конечно, нам не удалось воссоздать что-то столь же завораживающее, как когда мы впервые посетили маскарад в Национальной Академии Музыки в 1895-м году. Времена не те, и нравы не те, и в целом все совершенно иное. Даже мы не остались прежними.
В тот день я не мог до конца понять, что это действительно происходит со мной, и что мы теперь оба – супруги. Что мы теперь не просто вместе, а по-настоящему вместе, и вместе на всю чертову оставшуюся вечность. Конечно, никто не мог нас обручить в церкви, поскольку путь в святое место нам был заказан, но было что-то сокровенное и сакральное в самой сути такого события, как свадьба. Возможно, опять же, моя ужасная сентиментальность. Но для меня это значило и значит очень много.
Когда ты можешь назвать мужчину своим мужем, когда вы оба разделяете стремления и чаяния, когда вы становитесь настоящей семьей, или ячейкой общества, как говорят преподаватели и пишут в заумных книжках, что-то неуловимо, но меняется. Я чувствовал, да и до сих пор чувствую, что что-то изменилось. Нет, безусловно, он смотрит на меня с большой любовью и всегда проявляет заботу… И мне все равно кажется, что все стало еще более значимым и важным.
Солгу, если скажу, что в день свадьбы не трясся, как любая невеста. В тот момент на меня напала мысль, что все должно быть идеально. Почему и зачем – уже другой вопрос. Если люди женятся рано утром, а потом едут праздновать, то у нас все проистекало из вечера в ночь, по объективным причинам. Я был одет в костюм – черные брюки, белую рубашку и винный пиджак – и парфюм