последним или когда мертв.
С головы до ног Фарагундо опять обожгло болью утраты. Он сошел со шхуны, закинул трап и, не оборачиваясь, пошел домой. А куда ему еще было идти? Ведь там находились две родные, любимые и облаченные, как и он в горе – мать и сестра!
Несчастье случилось в пятницу одиннадцатого августа. Шел четвертый день, после гибели отца, а точнее понедельник.
Фарагундо брел ровным и мерным шагом. Все улицы пригорода Сан-Луано вели вверх, и подняться не уставшим или хотя бы без одышки было не возможно. К дому можно было пройти разными улицами. Он шел просто и неосознанно по направлению к своему жилищу. Порой улицы были настолько узки, что из окон домов стоящих противоположно друг другу можно было перекинуть десяти футовою веревку и вторым концом с петлей зацепить ручку ставней окна напротив. Фарагундо не заметил, как оказался на переулке где жил убогий Юнта. Хромым он был от рождения – таким родился но, не смотря на физический дефект, он был уважаемым пареньком за свой интеллект и смекалку. Побить или обмануть его было сложно. Он изворачивался как уж и заговаривал своего обидчика на раз-два, всегда выворачивая ситуацию в свою пользу.
Проходя возле его дома, Фарагундо услышал надрывную мелодию со второго этажа дома Юнты. Необычные звуки, какого-то неизвестного музыкального инструмента, рассекая воздух, неслись в разные стороны. Скрипка, с которой он был не знаком, заворожила не только его, но и всю ближайшую округу. Сначала музыка слышалась на уровне подсознания. Но подходя к концу дома надрывные звуки, заставили его остановиться и обернуться на балкон.
Его глаза увидели стоящую полу боком к нему стройную и высокую молодую женщину, лет двадцати пяти как ему показалось. Она динамично из стороны в сторону манипулировала смычком. В пригороде не было серьезных музыкантов, лишь несколько человек умели немного играть на гитарах и мандолинах и по субботам собирались на пирсе под навесом, сделанным по приказу мэра города для небольших празднеств.
Ее черные как смоль волосы были уложены в аккуратный пучок и подколоты длинной заколкой. Черное длинное платье с высоким и ажурным воротником подчеркивало и без того ее очень высокий рост. Она была так стройна, что казалось, когда она вела смычком в какую-нибудь сторону и туда же резко подавалась головой, вот-вот потеряет равновесие и упадет. В некоторые моменты ее движения были очень прерывисты, и скрипка издавала непривычные короткие звуки, напоминающие скрип не смазанных петель двери.
Такого Фарагундо в своей жизни еще не слышал. На противоположной стороне улицы столпилось несколько прохожих, которые с удовольствием слушали музыкальную пьесу, виртуозно исполняемую неизвестной скрипачкой. Неожиданно он поймал себя на мысли:
– «Кто она такая? И почему она в доме Юнты?»
Вдруг входная дверь в дом отворилась, и на улицу пятясь спиной и прихрамывая, вышел упомянутый интеллектуал. В руке