у него проблемы со следом, – проворчал Амон.
Гадес покачал головой:
– Нет, след он возьмет, но позже. Сейчас у Цербера проблемы с воплощением в этом мире. Он провел тут слишком много времени. Что, дружок, ты всё здесь сидел?
Когда Гадес разговаривал с Цербером – не важно, в каком обличье тот был – в голосе бога смерти часто прорезались нотки умиротворенной нежности. Он сам не замечал этого, но с похожими интонациями иногда обращался к Персефоне, нашептывая ей непристойности на ушко.
Или забирая жизнь достойного противника, награждая его кинжалом милосердной и быстрой смерти меж ребер.
Цербер еще разок виновато проскулил и растворился в тенях, исчез, оставляя после себя тонкий, едва уловимый запах цветущих асфоделей и тлена. Софи ойкнула. И внезапно сказала:
– Я его видела. Последние дни. То там, то здесь… иногда мне казалось, я схожу с ума.
– Я просил Цербера присмотреть за тобой, – отвел глаза Гадес.
– Да, твои друзья уже рассказали невероятную историю о том, будто бы я и есть Персефона.
Гадес метнул на нее быстрый взгляд. На миг ему показалось, она всё вспомнила. Потому что это были привычные насмешливые интонации Персефоны, ее твердый взгляд, даже ее манера держаться. Но Софи сказала:
– Вы ошиблись. Я обычная девушка.
Мир, конечно, не рухнул, но Гадесу показалось, что начал трещать по швам. И сквозь них в реальность просачивался фиолетовый туман Подземного мира, видимый только Гадесу. Такое иногда случалось и чем-то походило на безумие, потерю понимания, кто он и где сейчас. Но только при сильных потрясениях.
Гадес быстро взял себя в руки, а Софи уже отвернулась, явно не почувствовав ничего необычного – и это больше, чем ее слова, убедили, что она ничего не вспомнила.
Амон нервно переводил взгляд с Персефоны на Гадеса, даже спрыгнул со стола.
– Ты проболтался? – спросил Гадес, и его голос мог заморозить вселенную.
– Сет.
– Где он сейчас?
– Пьет в баре, – вместо Амона ответила Софи. – Не буду повторять, что он сказал, когда пошел. Приличной девушке таких слов знать не положено.
– Они с Неф поссорились, – поспешил вставить Амон, будто уводя от опасной темы. – И утверждает, нападавших было несколько. Боги.
– Позови Сета. Я хочу знать в деталях, что там произошло. Майки в порядке?
– Полном. Я видел, как его сажали в такси, а он заявлял, что больше не пьет.
Гадес кивнул, провожая взглядом Амона – тот счел за лучшее как можно быстрее отправиться на поиски Сета.
Когда дверь захлопнулась, Гадес огляделся. Он бывал здесь однажды, когда с администратором клуба искал запасные лампочки для стола в гримерке. И помнил, что пыльная, заставленная комната – что-то вроде служебного помещения. В стены глухо, почти неслышно бились басы музыки.
– Майки из группы, да? – спросила Софи. – И он…
– Смертный. Человек. Они всегда первыми погибают, когда боги выясняют отношения.
В его голосе звучала грусть. Скорбь. Пыль, в которую