он осуждал британцев и французов за то, что они в сговоре с русскими, а затем превозносил роль Германии в развитии современной жизни американских евреев. Без Мозеса Мендельсона, объяснял Коэн, евреи никогда не сумели бы войти в современный культурный мир. И потому евреи в западных странах должны «признавать, почитать и любить Германию как родину их современной религиозности», гордо заявлял он73.
Попытки Германии покорить США никогда не внушали уверенности в дипломатических успехах. Но они в буквальном смысле пошли ко дну раз и навсегда, когда в мае 1915 года немецкая субмарина потопила лайнер «Лузитания», принадлежавший компании «Cunard». Чуть раньше в тот год немцы объявили британские территориальные воды зоной военных действий, а потому, когда «Лузитания» миновала побережье Ирландии на пути в Ливерпуль, это показалось достаточным оправданием для атаки. В катастрофе погибло почти 1 200 человек, в том числе 128 американских граждан. Известия о затоплении «Лузитании» вызвали всплеск общественного негодования в США. Броские заголовки в прессе упоминали «убийство» выдающихся граждан, таких как миллионер-филантроп Альфред Вандербильт, который направлялся в Ливерпуль по делам74. Больше всего общественность и прессу возмутил метод применения этого нового оружия, которое субмарина задействовала, почти без предупреждения подкравшись из глубины волн к невинной жертве. По словам филадельфийского издания «Public Ledger», немцы даже использовали «торпеды высокой мощности [некоего] особо смертоносного типа», чтобы нанести максимальный ущерб75.
Большинство немцев – что неудивительно – воспринимали применение этой новой технологии совершенно иначе. Если правительственная пропаганда по отношению к нейтральным нациям представляла собой дипломатическое средство усилить позиции в пользу Германии, то субмарина была военной версией того же самого. Применение субмарин вызвало немного недовольных реплик из немецко-еврейских сообществ. На самом деле даже наоборот. Сразу же после затопления «Лузитании» Георг Бернхард даже пошел в наступление, заявив, что Германия «свободна от всякой моральной ответственности» за случившееся. Поскольку она заранее предупреждала, что любое судно будет атаковано, британцам остается винить за катастрофу только себя, утверждал он76.
Еще одним комментатором по морским делам выступил Альберт Баллин. Директора судовой компании из Гамбурга часто изображают кем-то вроде военного либерала, но в вопросах морской политики он был кем угодно, только не либералом77. В статье для «Frankfurter Zeitung» он удрученно комментировал тот факт, что флот Германии застрял в «топком треугольнике» Северного моря. Выход для Германии, как он полагал, заключался в захвате выходов к морю в Бельгии и во Франции78. Теодор Вольф признавался, что его несколько смутил воинственный настрой Баллина79. Но, словно желая доказать, что это не временное помрачение, Баллин дошел до требования «самым безжалостным образом воплотить в жизнь подводную