взлетов и падений, прежде чем он смог взять его под контроль. Когда все успокоилось, он снова потянул за шнур микрофона и наконец выдернул его. Ему потребовалась еще секунда или две, чтобы надеть наушники на голову и поднести микрофон ко рту. Он видел, как пилот использовал его, видел, как он нажал кнопку на поясе, поэтому Борис нажал кнопку и подул в микрофон.
В наушниках послышалось его дыхание. – Привет! Кто-нибудь меня слышит? Привет…»
Он повторил это два или три раза и подождал, но не услышал ничего, кроме собственного дыхания.
И тут началась паника. Он был напуган, он пришел ужас от происходящего, но теперь пришла паника, и он начал кричать в микрофон, кричать снова и снова. – Помогите! Кто-нибудь помогите мне! Я в этом самолете и не знаю… не знаю… не знаю ……»
И он начал плакать вместе с криками, плакать и хлопать руками по рулю самолета, заставляя его дергаться вниз, а затем снова вверх. Но снова он не услышал ничего, кроме собственных рыданий в микрофон, собственных издевательских криков, возвращавшихся в его уши.
Микрофон. Сознание пронзило его. Однажды он воспользовался радиоприемником в дядином пикапе. Чтобы услышать кого-то еще, нужно было выключить микрофон. Он потянулся к поясу и отпустил выключатель.
На секунду все, что он услышал, было пустые воздушные волны. Затем сквозь шум и помехи он услышал голос.
– Кто бы ни звонил по этой радиосети, повторяю, отпустите микрофон – вы меня прикрываете. Ты прикрываешь меня. «Он замолчал, и Борис включил микрофон. – Я тебя слышу! Я тебя слышу. Это я…! Он отпустил выключатель.
«Джеймс. Теперь у меня есть ты.– Голос был очень слабым и прерывающимся. – Пожалуйста, укажите ваши трудности и местоположение. И передайте сигнал окончания передачи..»
Пожалуйста, укажите мои трудности, Борис думал. Бог. Моя трудность. – Я в самолете с пилотом, у которого случился сердечный приступ или что-то в этом роде. Он – он не может летать. И я не умею летать. Помоги мне. Помогите… – он выключил микрофон, не закончив передачу. Был момент колебания перед ответом. – Тур-сигнал прерывается, и я потерял большую его часть. Пойми… пилот… ты не можешь летать. Правильно?»
Борис едва слышал его, в основном шум и помехи. – Совершенно верно. Я не умею летать. Самолет уже летит, но я не знаю, сколько еще.»
– …сигнал потерян. Ваше местоположение, пожалуйста. Номер рейса… местоположение… Вер.»
– Я не знаю ни номера рейса, ни места. Я ничего не знаю. Я же говорил, прием.» Он ждал, ждал, но ничего не происходило. Один раз, на секунду, ему показалось, что в шуме что-то оборвалось, какая-то часть слова, но это могли быть помехи. Через две, три, десять минут самолет взревел, и Борис прислушался, но никого не услышал. Потом снова нажал на выключатель.
– Я не знаю номера рейса. Меня зовут Борис Цварт, и мы покинули Хэмптон, Нью-Йорк, направляясь в канадские