глухой, а за ним свист в ушах. Я не заметил как закрыл голову руками. Все также шел снег и я увидел половину людей лежащих на брусчатки. Кого-то ранило. Рядом горел угол дома. Со всех сторон на нас бежали люди. У всех в руках были палки, дубинки, куски арматуры. Я начал искать Рако. Началась паника. Под ногами уже были лужи крови, которых впитывал снег и превращал поле битвы в кровавое болото. Я спотыкался. Падал. Кто-то падал на меня.
«Сука, гаси эту мразь»! Голос в рупор оглушал и без того звеневшую голову.»
Я почувствовал, что лежу лицом в снег. Боли не было. Было тихо и все как в замедленном воспроизведении. Шапка была натянута на глаза. Встал на колени. Снял перчатки. Опять-таки без боли я дотянулся до головы и снял шляпу. Кровь полилась на глаза и звуки происходящего разом вернулись с режущей болью в области лба. Звон в ушах от взрыва усилился.
– Вставай, надо идти! Уносим нахер ноги! Хотя пошел ты…
Меня подняли и тут же бросили. Со второй попытки я смог встать. Вокруг царило безумие. Горы снега превращали все это в парадную Сатаны.
Мимо, сбиваясь с ног, пробегали люди в полном оцепенение. Крик отчаяния, вспышки огня, редкие выстрелы.
– Уходим отсюда!
Это был Рако.
– Все, не теряем времени, уходим, – сказал я и схватил Рако за рукав.
Тут послышалась автоматная очередь. Мы пригнулись. Люди хаотично разбегались, кто-то в панике врылся в землю.
Встал я уже один. Рако изрешетило от паха до рта. Кровь вылилась на сугробы всей своей краской. Прежде я не видел столько крови никогда. Он был в полуметре от меня.
– Встаем, бл*дь, встаем! – я тащил его тело метров пять. Кто-то меня схватил и потащил. За нами слышались выстрелы. Я падал. Мир перестал врать, поверил в правду, но стал врать больше прежнего. Стал врать про жизнь, а вернее про смерть. Конечно это рук дело большого брата. Затуманить мозг о «чистой правде», мол и смерть вранье. Все «забыли», что смерть – одета в ложь. Бояться смерти стало не актуально. Человечество подтолкнули к истреблению своими «чистыми» руками. Абсолютная правдивость заключается в том, чтобы в первую очередь сказать о страхе кончины. Высказать свое мнение об иммигрантах – это одно, для начала нужно создать их, позже почву для ненависти, а сказать, что СТРАШНО, в мире где сила играет первую скрипку – невозможно.
– Отпусти меня, отпусти, бл*дь, отпусти, я сказал!
Он бросил меня. Я лежал на снегу и видел толстые подошвы пробегавших. Закрыл голову руками. Кто-то, останавливаясь что-то орал мне на ухо. Кто-то, пробегая бил меня в область паха. Кто-то пытался меня поднять. Я лежал. Все стихло. Я чувствовал свой пульс. Встал. Просто встал и пошел по улице с походкой полностью целого и счастливого человека не обращая внимание на происходящие. Не поднимая ног я шел вперед. Меня огибал поток людей боясь словить случайную пулю или боясь быть забитыми до смерти палками или, если угодно, копытами лошадей с людьми в форме