зарубцевались. Покупная еда давно закончилась. Скоро надо будет делать вылазку: спички, бумага, теплые вещи…
Укладывая последний ряд, упал. Следом упало бревно. Ровно посередине бедра. Внутри тонко хрустнуло, кость вышла наружу. Нога оказалась зажата брусом. Кричал, звал на помощь, да какой там…
Высокие отношения
(рассказ)
Весь сыр-бор начался с небольшой статьи в сети, в которой рассказывалось о некоем Иванове А. И., объявившем об отказе от традиционных отношений с женщинами. Заметками о таких персонажах всегда пестрели новостные ленты, но в данном случае это было что-то действительно новенькое. Мужчина заявлял, что идеальными спутниками жизни, по его мнению, являются не люди, не какие-нибудь животные или предметы (чем в наше время уже никого не удивишь), а представители флоры. А в его случае – цветок.
Сам Иванов был профессии далеко не романтической, а именно учителем физики. Пожалуй, этот факт и стал ключевым в популяризации его персоны. Мало ли каких фортелей не выкидывают приверженцы творческих ремесел и, бесящиеся с жиру, предприниматели. Их выходки, совершающиеся зачастую исключительно для поднятия собственной известности, давно стали для всех чем-то само собой разумеющимся. Другое дело Иванов – мужчина средних лет, проживающий на периферии в захолустном городишке с труднопроизносимым названием. Вышедший из среднестатистической и благополучной семьи, мало того, сам бывший в браке, да ещё и имеющий влияние на неокрепшие умы своих подопечных. Фактурный персонаж, нечего сказать. Неудивительно, что журналисты с жадностью вцепились в его персону, и он вмиг стал известен не только в своем городе.
Его заявления относительно взаимоотношений строились на простом фундаменте под стать его профессии. «Любое существо, имеющее ноги, – говорил он в интервью. – Рано или поздно уйдет. Поэтому не стоит доверять ни людям, ни собакам, ни птицам, ни гадам. Каждый стремится к своему собственному эгоистичному счастью на своих собственных конечностях. И лишь создания, прочно пускающие корни, способны хоть на какую-то преданность». Каково, а? Как приверженец точной науки, Иванов основательно строил свое доказательство, учитывал все мелочи и нюансы. Его продолжительные рассказы беспощадно сокращались журналистами, ибо поговорить он умел и любил. Он запросто мог заполнить любой эфирный промежуток. Правда, не всегда имел такую возможность, но если уж дорывался, то использовал возможность максимально, на сто двадцать процентов.
Лавина его популярности базировалась на банальном приёме – негодовании окружающих. Как говорят рекламщики: не бывает черного пиара. Чем хуже, тем лучше. В родном городе против Иванова тут же поднялись защитники традиций и устоев. Обвинения против него сыпались градом. Беспокойные родители пикетировали школу, в которой Иванов преподавал, соседи по подъезду использовали любую возможность, чтобы насолить нерадивому жильцу. И если бы не пристальное внимание СМИ, наверняка, дошло бы до рукоприкладства или чего похуже. Все