терпеть постоянное присутствие Джеймса Честерфилда. Завтра, пообещал он себе.
Стивен поставил бокал на столик и вернулся мыслями к Эмили. Под ее изящной хрупкой внешностью скрывается женщина с железной волей, которая почему-то ненавидит его. Она его использует как источник средств для воспитания племянника и племянницы. Точно так же, как он использовал ее для бунта против отца-тирана. Эта мысль отрезвила его.
Неужели Эмили поверила, что он ее любит? Зачем ему было лгать женщине, да еще таким образом? Печально думать, что он повел себя так бесчестно. И все же он не сможет выбросить ее из своей жизни, пока не получит ответы на все вопросы.
После нескольких дней пути в крошечном возке с остановками только на еду и сон в гостинице Виктория принялась вопить во всю силу легких. Часами. Не переставая. Ее кормилица Анна изо всех сил старалась успокоить малышку, но Виктория, несмотря на все усилия женщин, продолжала орать.
Ройс постоянно ныл, угрожал сбежать и отправиться на поиски папы. Эмили напомнила себе, что до Лондона уже недалеко. Начался дождь. Крупные капли забарабанили по крыше возка в такт ударам лошадиных копыт.
Когда Виктория наконец в изнеможении уснула, а взлохмаченная голова Ройса успокоилась на коленях Эмили, возок окружили знакомые виды Лондона.
Я не смогу этого сделать, подумала она в отчаянии. Ну как появиться перед дверями особняка маркиза и потребовать встречи с мужем? Но выбора нет. Фолкирк-Хаус уже небезопасен.
Возок замедлил ход и остановился. Кучер открыл для нее дверь.
– Подожди здесь, – шепнула Эмили Анне.
Кормилица кивнула.
Эмили молилась, чтобы Стивен не отказал им в убежище. Время визитов давно миновало, на улицах бушевал ливень.
Эмили направилась к парадной двери. Постучала, напомнив себе, что нужно вести себя с надменностью настоящей графини.
Открывший дверь лакей изумленно поднял брови. Эмили ответила на его недоумение взглядом, полным решимости.
– Будьте любезны, отойдите от двери. Я не собираюсь оставаться снаружи в такую погоду.
– Вход для слуг с черного хода, мадам.
– Если муж узнает, как вы меня назвали, он будет оскорблен до глубины души.
На лице лакея появилось откровенное любопытство. Эмили расстегнула плащ и шляпку и протянула их ему. С мокрых вещей капала вода.
– О ком мне следует доложить? – спросил он. Судя по всему, он еще не отказался от намерения вышвырнуть ее вон.
– Я леди Уитмор, – сказала Эмили решительно. – И граф ожидает нашего прибытия. – Это не совсем ложь. Стивен же просил ее поехать с ним в Лондон. – Как вас зовут? – спросила она у лакея.
– Я Филлипс, – ответил тот. Он стоял прямо и неподвижно, словно вешалка для шляп.
– Филлипс, мы долго были в дороге. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы приготовили наши комнаты, и попросите на кухне приготовить что-нибудь для детей и меня. Ужин пусть подадут в столовой. – Эмили встала перед лакеем, демонстративно скрестив руки с фамильным обручальным кольцом на