чем она чувствовала на самом деле.
– Прекратите сейчас же!
Гвинет с изумлением увидела, как лорд Рован поднимается со своего места. Он строго взглянул на священника, затем на нее и произнес:
– В этом доме Бога ни одна партия не должна из чувства мести обвинять другую. Преподобный отец Донехью, обращайтесь к нашим душам, но не используйте церковную кафедру для ваших личных нападок или для того, чтобы возбуждать недовольство властью. Леди Гвинет…
– Он нападал на королеву! – гневно крикнула она.
– И больше не сделает этого, – заявил Рован. Затем он снова повернулся к священнику и сказал: – Королева проявляет к чужим верованиям только терпимость и поощряет деятельность шотландской церкви. Она просила, чтобы ей не мешали хранить верность религии, которую она знала с детства. Она никогда не будет говорить другим, что они должны чувствовать и во что верить в своих сердцах. Будем уважать ее мнение и ее постоянство и станем беспокоиться о собственных душах.
Гвинет могла только догадываться, что именно прихожане станут говорить этим вечером. Но сейчас они сидели неподвижно, потрясенные и немного взволнованные, ожидая продолжения происходившего у них на глазах скандала.
Но больше ничего не случилось «Представление окончено», – с облегчением подумала Гвинет. Она вышла на улицу, зажмурившись от ярко бившего в лицо солнечного света.
Едва не споткнувшись, девушка побежала по разбитым камням, уложенным для удобства на дорожке, которая начиналась у церкви и вилась между длинными рядами могил. Возле низкой каменной стены, окружавшей церковный двор, она остановилась, чтобы отдышаться, ухватилась за стену и стала глотать ртом воздух.
В следующее мгновение она услышала приближающиеся быстрые шаги и нисколько не удивилась, когда, подняв глаза, увидела Рована.
– Что, черт возьми, вы делали там, в церкви? – сердито спросил он.
– Что делала я? – изумленно переспросила она. – Преподобный Донехью нападал на нашу королеву.
– Так какое-то время будут делать многие священники по всей стране. Она католичка. Если шотландцы уверовали во что-то, они будут верны этому безрассудно и безгранично. Именно так они сейчас преданы церкви, которая носит имя их страны. Вы только раздуваете огонь, который и так уже слишком силен. Вы слушаете мессу с королевой, а после этого идете в эту церковь.
– Я выбрала протестантскую веру, – с негодованием заявила Гвинет. – А королеву я сопровождаю на мессу только потому, что давала клятву следовать за ней всюду, куда она идет.
– Она поняла бы вас, если бы вы не пошли.
– Тогда я показала бы, что не поддерживаю ее выбор.
– Вы показали бы, что уважаете ее выбор, но сделали свой.
– Вы говорите мне, что в нашей стране все люди – мужчины, женщины и дети – все до одного протестанты? Почему они так быстро ими стали? Прошел всего год с тех пор, как был принят эдикт о вере. Кто же мы тогда – овцы? Никто не думает сам за себя? Господи Боже! Утром мы чтили римскую