рома манила к себе. Три выпитые бутылки «Гиннесса» никак не давали о себе знать. Сердце большую часть часа стучало, как паровой молот, обмен веществ ускорился, так что алкоголь в основном уже вышел из организма.
Для человека, практически не пьющего, в последнее время ему слишком часто приходилось напоминать себе, что внутри его живет алкоголик, который рвется заполучить контроль над телом.
Столь нужную смелость дал ему другой страх: если он не пойдет в выбранном направлении, то эта партия останется за выродком.
Он покинул кухню и зашагал к фойе. По крайней мере, лестница не куталась в темноту. Свет горел и в фойе, и на лестничной площадке, и в коридоре второго этажа.
Поднимаясь, он не стал выкликать имя Лэнни. Знал, что ответа не получит, и сомневался, что сможет издать хоть один звук.
Глава 12
Второй этаж занимали три спальни, ванная и чулан. Четыре из пяти дверей были открыты.
С обеих сторон двери в главную спальню висели листы с такой же рукой-револьвером на каждом. Пальцы-стволы, понятное дело, указывали на открытую дверь.
Недовольный тем, что его ведут, думая о животных на бойне, Билли оставил главную спальню напоследок. Сначала проверил ванную, дверь которой выходила в коридор. Потом чулан и две другие спальни, в одной из них Лэнни держал стол для игры в покер.
После того как необследованной осталась только одна комната, Билли застыл в коридоре и прислушался. Тишина, ни единого звука.
Что-то застряло у него в горле, и проглотить это «что-то» никак не удавалось. Не мог проглотить, потому что ничего материального в горле не было, как и кусочек льда не сползал вниз по спине к пояснице.
Он вошел в главную спальню, где горели две лампы на прикроватных столиках.
Обои с розами, которые выбирала еще мать Лэнни, оставались на стенах и теперь, через несколько лет после того, как Лэнни перебрался сюда из своей старой комнаты. Со временем розы потемнели, цветом стали напоминать чайные пятна.
На кровати лежало любимое покрывало Перл Олсен: большая роза по центру, орнамент из маленьких роз по периметру.
В периоды ее болезни, после курсов химио– и радиационной терапии, Билли часто сидел в этой комнате. Иногда разговаривал с ней или наблюдал, как миссис Олсен спит. Бывало, читал ей вслух.
Она обожала приключенческие истории, действие которых разворачивалось на экзотическом фоне: об индийских раджах, о гейшах и самураях, о китайских военачальниках, пиратах Карибского моря.
Перл умерла, а теперь та же участь постигла и Лэнни. В полицейской форме, он сидел в кресле, положив ноги на подставку, но мертвый.
Пулю пустили ему в лоб.
Билли не хотелось это видеть. Он боялся, что образ этот врежется ему в память. Он хотел уйти.
Однако понимал, что бегство – не вариант. Никогда им не было, ни двадцать лет тому назад, ни теперь, ни в промежутке между этими датами. Быстрота ног спасти его не могла. Эта быстрота никогда не спасала лисицу. Чтобы убежать от собак и охотников, лисице