расами, естественно, случались, но до открытого противостояния дело никогда не доходило. Так неужели действительно грянет война? И все обвинят в ее разжигании Алистера Майлза, прямого наследника лорда Джеймса Майлза, председателя городского совета Стилгарда. Пятно на репутации семьи, которое вовек не отмыть…
– Но я не знал… – Попытка оправдаться выглядела жалкой. – Не знал… Я простой охотник и действовал, как обычно. Я не интересуюсь у вампиров их родословной перед тем, как убить…
– Теперь слишком поздно, – констатировал сбывшуюся неизбежность незнакомец. – Тебя стоило бы отдать на растерзание вампирам в числе первых, но пока это не входит в наши планы.
– Ваши планы? Вы действуете самостоятельно или работаете на правительство? – спросил Алистер прямо, понимая, что сейчас уже не имело значения, будет ли он помалкивать или проявит, наконец, мужество.
Незнакомец наклонился к нему настолько близко, что Алистер уловил гулкое биение его сердца.
– Не все ли равно, Майлз, кто мы такие? Да, нашими боссами являются высшие государственные чиновники. Иными словами, мы служим во благо нашей страны. А любое посягательство на безопасность государства сурово карается. Как я уже говорил, ты совершил огромную ошибку. По незнанию или из желания выпендриться перед дружками, это сейчас не имеет никакого значения. Дело сделано. Отвечать придется, в первую очередь, конечно же тебе, однако, не думаю, что данное происшествие не затронет всю твою семью, Алистер Майлз.
Взгляд молодого человека потух. Он почувствовал себя отъявленным мерзавцем, государственным преступником, которого по серьезному обвинению вот-вот приговорят к смертной казни без права на помилование.
– Что со мною будет? – безо всякой надежды получить внятный ответ спросил Алистер.
– Это решать не мне, – отмахнулся незнакомец и подал знак мужчинам, стоявшим за спиной арестованного.
Те подхватили Алистера, точно тряпичную куклу, и силой поставили на ноги. Дрожь в коленях не позволяла молодому человеку держаться прямо и с достоинством. Почему-то он решил, что сейчас его приставят к стенке и выпустят в него автоматную очередь.
Страх затуманил разум. Это самый плохой союзник из всех, что можно себе представить.
Если бы не сопровождающая охрана, волочащая под руки молодого человека, он не смог бы передвигаться самостоятельно. Вся его храбрость куда-то разом улетучилась, а ведь он никогда не считал себя трусом. Сейчас Алистера волновал только один вопрос: какая судьба его ожидает? Он все же надеялся, что его проступок не повлечет за собою ужасные последствия и уж точно никак не затронет его семью. Только он один за все в ответе…
«Славно же я поохотился», – подумалось вдруг ему. Недаром он тогда в баре пребывал в скверном настроении, словно предчувствуя, что что-то может разразиться. Война… Может быть, все-таки не так уж все и мрачно, как нарисовал картину незнакомец с отталкивающим лицом.