ни малейшего усилия создать видимость светской беседы. И один и другой всем своим видом демонстрируют желание побыстрее избавиться от неинтересной гостьи. Что касается Венди, она это усилие делает, но по каждой ее вымученной фразе заметно, что это именно усилие. Понятно, что в такой «дружественной» атмосфере ужина в замке графа Дракулы моя чрезмерная активность выглядела бы нелепо. Потому я без энтузиазма принимаю подачи Венди, и вялым ударом своей ракетки возвращаю ей мячик. В мою черепную коробку робко стучится вопрос. «Зачем они меня пригласили?» Мигель выпивыет одним глотком свой кофе и поднимается из-за стола. – Мне надо еще сегодня закончить доклад. Был рад познакомиться с вами, Светлана. Всего доброго. Обниматься и целоваться на прощание у сдержанных британцев не принято. Мигель, видимо, перенял от тестя эту холодность в общении. – Спокойной ночи, – бурчу я в ответ, запивая бродящую в горле злобу крепким до горькоты чаем. – Сейчас интересная передача начинается, – замечает Венди, – Светлана, не хочешь посмотреть вместе со мной? Чай не допит, и отказаться вроде неудобно. Мы с Венди пересаживаемся на диван, она щелкает пультом, и перед нами загорается огромный экран. Я в принципе ожидаю какого-нибудь не слишком интеллектуального шоу, но то, что предстает моему вниманию по степени своего дибилизма превосходит все известные мне передачи. Это произведение американского искусства называется «jackass». На экране дауновского вида герои соревнуются в умении покалечиться. Вот лысый дядя разгоняется на велосепеде и врезается в колючий куст. А этот усатый умелец скатился на скейте в воду и завяз в камышах. Тех, кто просто падает со стула, бьется головой о стену и клеит на волосатый живот горчичники вообще по пальцам не перечесть. Венди сопровождает каждого нового мазохиста заливистым смехом. Я недоуменно молчу, не зная, как реагировать на это недоступное моему восприятию зрелище. – Мне по-настоящему больно. Я реально покалечился. Смотрите, какая царапина, – счастливо всхлипывая, хвастает потомок истребителей индейцев. – Венди, ты опять эту ерунду смотришь, – возмущается со своего кресла Майкл, – Лучше бы книгу почитала. – Не мешай, пап, ты не понимаешь. Это смешно. Правда, Светлана? Очень. Животик надорвать можно. – К сожалению, мне пора, – решительно встаю с дивана я. В конце концов, просмотр вредных для мозгов передач не входит в мои обязанности. – Как жаль! – восклицает ценительница добровольного членовредительства с интонацией, более уместной для радостного возгласа «наконец-то». Я ни сколечки не сомневаюсь, что отец и дочь мысленно вздохнули с облегчением «good riddance». Венди провожает меня, нетерпеливо переступая с ноги на ногу и ежесекундно оборачиваясь к экрану, чтобы не пропустить очередного самоистязателя. – Я тебе позвоню, сходим куда-нибудь, – обещает она мне и, не дожидаясь ответа, захлопывает дверь. Ага, покататься на велике с утеса. Жду, не дождусь. Водитель
