мы едем? – интересуюсь я, пока автомобиль не набрал скорость. – Покажу тебе одно красивое местечко. Странно. Если Мигель собирается распинать меня за вчерашний недостойный побег, то к чему живописные декорации. Экзекуцию вполне можно было бы провести в уже известном мне Лошадином баре в двух минутах езды. БМВ выкатывает на автостраду и развивает скорость. Мои волосы разлетаются в разные стороны и вместо того, чтобы наслаждаться красотами пейзажей, я всю дорогу сражаюсь с этими ожившими космами. Они немного утихомириваются, только когда кабриолет замедляется, сменив автостраду на узкую асфальтированную полоску. Слева от меня возвышаются горные вершины, справа, укрывшись за хвойными зарослыми, синеет море. Машина, повинуясь указаниям владельца, сворачивает на красную глинистую дорогу, ведующую куда-то вниз. От резких поворотов и близости обрывов у меня дыхание захватывает. Мигель же не проявляет ни малейших признаков беспокойства. Этот спуск, напоминающий замедленные американские горки, длится больше полу часа. Я устаю нервничать и пытаюсь получить удовольствие от созерцания красочного ландшафта. Наконец, мы оказываемся у подножья гор в крошечной портовой деревеньке. Указатель гласит, что называется эта живопись port Valdemossa. Мигель паркует автомобиль на маленькой автостоянке. – Тебе нравится? – спрашивает он, захлопывая дверцу. – Очень, – честно признаюсь я, – Жалко фотоаппарат не захватила. – Здесь тихо. Не то что в твоем Кала Виньяс. – Он скорее ваш, чем мой. Я через пару дней уеду домой. – Уже? – его голос трогает разочарование. Мы спускаемся на каменистый пляж. Мигель стелит плотное полотенце, и мы усаживаемся на него. Я стараюсь отодвинуться подальше. – Да, Майкл приехал на неделю. Сегодня уже четверный день. Я разглядываю огромные черные валуны, гордо выступающие из воды. – Ты хотел поговорить со мной о Венди? – напоминаю я Мигелю. Он выкладывает на ладони плоский камушек и концентрирует на нем свое внимание. – Да, та ситуация, свидетельницей которой ты вчера стала… это… В общем, это обычное для Венди дело. Не удивляйся. Она любит выпить и не умеет остановиться. О бледнолицых ни слова. Или муж не в курсе? – Я надеюсь, она благополучно добралась до дома, – замечаю я, выбрав себе свой камушек. – Да, шофер ее привез. Мне кажется, попался гранитик. Тщательно отточенный волнами серебристо серый с темными вкраплениями. – Тем лучше. Мы сидим, каждый уставившись в свой кусочек горной породы, и молчим. От Мигеля исходит какое-то притягательное тепло. Если в Рикардо я постоянно спотыкаюсь о контрасты, стремительно перемещаясь из огня в полымя, то его брат привлекает стабильностью, человечностью и загадочной грустинкой. Ключевое слово в этом лигвистическом завихрении – привлекает. Привлекает. Хотя должен в следствии своего социального статуса отталкивать. А отталкивает меня как раз свободный строитель-матадор Рикардо. Сдается мне, что Адам в свое время подкинул
