случайных королей,
Аркадами дрожавшая над ними,
Рожденная Лукавым и Святыми
И вскормленная грудью кораблей —
Сегодня я по прихоти твоей
Был Тассо, Тицианом и другими,
Пока усталый день, приблизясь к схиме,
Не бросил в воду зарево кудрей.
Теперь сквозь ночь бесцельна и понятна
Резьба колонн, похожая на пятна,
И над дверями ласка львиных лап,
Как будто мир в тончайших нитях хмеля!
И рыцари широкополых шляп
Идут в альков к Мадоннам Рафаэля.
Борис Зубакин
Венецианские ночи. Ночь первая
Вновь запах моря веет от алькова,
Неповторимо радости тая,
Как будто волосы ты выжимаешь снова —
Ундина вечная, Венеция моя.
Глаза смежу – и ты мне будешь сниться,
Плывя в стекле застывшего зрачка,
Рыжеволосая и пышная блудница
С полночным стуком каблучка.
Какими тайнами твои владели дожи,
Чтоб столько сладости и мук,
Века, волнующие дрожью, —
Включить в твой каменный сундук.
Ты спишь, Роскошная, как и в былые годы —
Земных владычица сердец,
И ночью зеркало наводит
Луна на спящий твой Дворец.
Венеция
Морская пленная царица,
С которой кто б сравниться мог,
Кидаешь в море из темницы
Свой пенный кружевной платок.
И племя скучное туристов
В гондолах вслед ему плывет,
Но тот рисунок серебристый
Оно вовек не разберет.
Твое лицо покрылось дрожью —
С лагуны ветер шлет волну.
Тебя лишь лев постигнуть может,
Глядящий с башни в глубину.
Сергей Зубов
«Скукой нежною скучаю…»
1.
Скукой нежною скучаю
Я всю ночь, часы считая,
О, Венеция, немая…
Где-то песня оборвалась
И весло в воде ласкалось,
Что-то тщетно вспоминалось.
Что-то плачет, что-то гложет,
Тишина мне не поможет,
Сердце вспомнить все не может.
У San Giorgio Maggiore,
Где не так далеко море,
Потерял я свое горе.
«На гондоле уплывали…»
2.
На гондоле уплывали
И печали вспоминали,
Говорили, говорили —
Солнце с песней проводили…
Солнце в море утонуло,
Ты усталая уснула,
А Венеция сияла
И меня в себя влюбляла…
И когда ты вдруг проснулась,
Когда мы домой вернулись,
Я не знал, зачем с тобою
Плыл я долго под луною…
Вячеслав Иванов
Собор Св. Марка
Царьградских солнц замкнув в себе лучи,
Ты на порфирах темных и агатах
Стоишь,