медленно небо.
Меркнем и мы, кончаемся,
В люльке-гробу качаясь.
И, откинувшись на спину,
Мы вспоминаем наспех:
Льва и коней, мозаики,
Музыку и музеи.
Зеленая живопись Венеции
Зеленый змий из зеленá вина,
А то, что молодо, иначе зелено,
И мне у узкого ее окна
Немедленно озелениться велено.
Дремлю Адриатической волной,
Свисаю виноградинами, грушами,
И осыпаюсь ивовой листвой,
Шепча-вдыхая с родственными душами.
Кривелли и Карпачьо: вы со мной.
И Тинторетто с птицами-кликушами.
Живопись Франческо Гварди
Дамский скрипичный концерт в честь графов Северных – в. к. Павла Петровича и в. к. Марии Феодоровны (1782 г.)
Не разглядите ни одной фигуры.
Рассеянный запечатлелся взгляд.
Пятнисто-бело, приглушенно-буро.
Мерцающие люстры серебрят.
Скрипели виолинные девицы.
Не зрится северный курносый граф.
Венеция, любая, зыбко снится
И у-ле-ту-чи-ва-ет-ся стремглав.
Венеция. «Любовь к трем апельсинам» Карло Гоцци
Мантии меловые,
Водоросли узора,
Дожей свиные выи,
Зеленнáя простора.
Ларцы львиного Марка,
Улица Ассасинов,
Срезаны для подарка
Головы апельсинов.
Сердце, играя, рвется
С нитями серпантина.
Околесица Гоцци
И разлюли-малина[564].
Олег Ильинский
Музеи
И кошельки играющих гуляк
Опустошались в кабаках у мола,
И плавали медузы в хрусталях,
И грузовые двигались гондолы.
И, убедившись, что мошна пуста,
Пропировав последние дукаты,
Венеция, ты поднесла к устам
Зеленой влаги трезвые раскаты.
Но Тинторетто кисти покорял
Твои дворцы, и бархат, и галеры,
И оживлял налетом янтаря
Из пен твоих рожденную Венеру.
Голубоватый двигался фронтон,
Качалась кладь, и зеркала сверкали,
Отбрасывая персиковый тон
Твоей щеки в магическом овале.
Музейная густая тишина,
Озвученная сухостью паркета,
Казалось шумом волн поражена,
Затоплена меняющимся светом.
И в жирном блеске бронзовых скульптур,
В тугом клубке Гераклов и кентавров
Затихли сгустки мыслей и культур,
Как дальний гром и дальние литавры.
Проносится охота на лося,
И славит шелк прекрасную Елену,
А мы домой уходим, унося
В глазах лиловый отблеск гобелена.
Дожди не в силах красок погасить,
И вся венецианская палитра
Пойдет со мной. Пусть желтые такси
Ее о шины рубчатые вытрут.
Пусть световые властвуют куски,
Пусть станет