и колхозы. Другое дело, что из них со временем получились средние. Город всех беглецов подравнял в рабкласс.
Повисла пауза. Максим рассматривал замысловатые заколки в виде жуков и бабочек.
– Вы здесь по делу? – спросила Наташа.
– Приехал ради обмена.
– Неужели Москву на Ригу? У вас здесь корни?
– Нет, просто много дают.
– Вы хорошо подумали?
– Пока еще знакомлюсь. Как по-вашему, что это за люди?
– Плохого отношения к себе не замечала, но я скромный человек. Как бы это сказать… не отбрасываю густую тень.
– Сквозь вас проходит свет?
– Ну что вы, просто никому не мешаю. В этом доме меня знают, здесь много латышей. Вот представьте себе два разных народа – это одно, а Наташа и Марта – совсем другое. Мне трудно, да и ей нелегко. Мы все чувствуем и все понимаем. И вот еще что. Когда нас много, тень становится плотнее, каждый заслоняет солнце.
– Понятное дело, мы не на экваторе.
– Им достается меньше, по крайней мере, они так думают. Россия велика, у нее все очень крупное – заводы, аэродромы, порты. В Латвию такие вещи входят с трудом, – она подыскивала сравнение, – вот как мужской кулак в женский декоративный карман. Они жалуются, дескать, природа не рассчитана на такую тяжесть. Выйдут из состава, построят маленькое государство, оно будет намного лучше прилажено.
– К природе? – перебил Максим.
– И к ней тоже, вообще к каждому человеку.
– Россия прилажена к народу? – Максим хотел понять ее мысль.
– Вот-вот, а они хотят к людям и дойти до каждого.
– Разные масштабы?
– Можно сказать и так.
– Но ведь если уйдет Россия, что станет с русскими? Будет ли новое государство прилажено к ним или только к своим?
Она смотрела на него, взвешивая тяжесть вопроса.
– Вы знаете, очень много накопилось. Думаю, к своим. Но и от самой России будет кое-что зависеть. Если очень ослабнет, нам придется несладко.
Она принесла две белые расписные кружки.
– Будем пить чай.
Девушка в национальном костюме легко ступала по стенке из фарфора.
– Как смотрится?
– По-моему, неплохо, но я не специалист.
– Пробуем вместе с дочерью – надо как-то выживать.
Он пил чай с вареньем из черной смородины. Было очень тихо. Ни трамвая, ни автомобилей, ни уличного говора.
– Здесь как в деревне, – сказал он, – где же люди?
– Вы привыкли к Москве. Это совсем другое.
– При царях разе не жили вместе, – снова начал он, – двести лет и ничего.
– Тогда и Россия была не та. По сравнению с этой меньше.
– Наоборот, больше вместе с Финляндией и царством Польским.
– Вы говорите о территории, я о начинке.
– Но как же без нее в наше время? Здесь нет, например, тракторного завода или экскаваторного, словом, по-настоящему чего-то тяжелого.
– О чем вы, им даже ВЭФ не нужен!
– Чем тогда