я погляжу. У вас тут вокруг, куда ни плюнь, сплошная безопасность – один из ключевых демонов Храма разгуливает по миру, становясь беззащитным время от времени, и все об этом знают.
– Об этом никто не знает, кот, – поспешил возразить мне Дракон, и я с огромным удовольствием отметил, как легко он повёлся. Впрочем, возможно кто-то из его господ уже дал синий сигнал на то, чтобы вводить меня в курс дела, и я теперь могу просто спрашивать и спрашивать, наслаждаясь этим, – никто не знает, чью душу, где и когда отберёт Ювелир, кроме самого демона. Есть исключения, и они касаются тех случаев, когда он сам сомневается в собственной безопасности, но тогда вся мощь Храма готова защищать его. Об этих нескольких секундах слияния с душой-жертвой, помимо господина Часовщика, знают мастер Конструктор, госпожа Оружейница и я. И последние двое потому, что они основные защитники нашего великого господина.
– Часовщика? – недопонял я.
– Кот, – устало выдохнул Дракон, насыщая этим моё чувство самодовольства (трогательно походившее на отходняк после нервной встряски).
– Какого пола Всадник Хаоса?
Во время минутного раздумия Дракона над ответом на этот мой в меру неожиданный вопрос мы выбрались в коридор, выполненный в солнечно-желтых и красных тонах, их как нельзя лучше передавал искусственный янтарь. Этот камень я видел до того только на небольшом перстеньке одной из заезжих лекторш, она читала нам полугодичный курс натуральной философии.
– Однажды господин Часовщик показал мне портрет женщины с высокими скулами, тёмными волосами и зелёными глазами. Красивой женщины. Он сказал, что это его сестра, Всадница Хаоса, и что я могу встретить её в Лабиринте.
– Значит, всё-таки женщина, – заключил я, кажется, разобравшись с этим вопросом.
– Да, – согласился со мной Дракон и продолжил рассуждать, – но старый мир погиб в первой войне Теней. Войне против Всадника Хаоса, господина Лабиринта.
– Против мужчины, – отметил я для себя. – Значит, их двое?
– Двух демонов с одинаковым Предназначением не бывает. После смерти одного очень часто приходит новый. Иногда – точно такой же, как прошлый, а порой…
«А порой с непредсказуемыми отличиями», – подумал я, занявшись при этом главой «смерть демонов» чувствуя, что в книге появляется хоть что-то толковое. Янтарная галерея над нашими головами как раз сменилась каким-то ультрасовременным переживанием сочетания ляпис-лазури и геометрических стеклянных форм
– А есть какой-то способ узнать, что поменяется в демоне, если его убить?
– Демоны не живые существа, у них не бывает ликры, их тела её не насыщают. Так что нельзя говорить, что их можно «убить».
– А как это тогда называется? – поинтересовался я, – «Причинить смерть»?
– Я не знаю, – озадаченно отметил Дракон, и я с наслаждением понял, что до меня этим вопросом никто не задавался. – Здесь важно другое – их «смерти» имеют