сонет, – говорит Юлия, – кажется сто первый…
Нет – точно сто первый…
– Пристегнись, – повторяет он.
Мотоциклиста он заметил давно, но скорости не прибавлял. Он и не подумает от него убегать, нет. Он просто подпустит его поближе. Еще никому из тех, кто преследовал его на мотоцикле, не удалось его обогнать. У всех была одна и та же ошибка – обойти его справа. Тут-то и поджидала их судьба.
– Вот, – говорит Юлия, – ну как же!.. Как же я могла забыть?!. Ну, конечно…
Она с удовольствием выразительно и так, чтобы ее слова победили шелест шин, повторяет:
Но ты ни слов, ни красок не жалей Чтоб в славе красота пережила…
– Пристегнись же наконец! – Он уже не выбирает тон.
– Что?..
Юлия смотрит на него с недоумением, а он указательным пальцем правой руки так, что вся рука его, как пас спасателя, ложится на ее грудь, указывает на ремень.
– Что, – спрашивает она еще раз, – что случилось?
– Ремень, – говорит он тоном, не терпящим возражений.
– Что это у тебя там?
– Пистолет…
– Пистолет?!!
Юля смотрит на него как на чужого. Ее глаза не только удивлены, в них застыл страх. Она послушно пристегивается, а он принимает влево. Чтобы этот резвый наездник в черном шлеме (как космонавт, думает он), чтобы этот цепкий преследователь мог обойти его справа. А куда ему деваться?! Он ведь и не подозревает, какая ему уготована западня! Эта ловушка уже не раз выручала. Объездная дорога – узкая полоска асфальта – вот-вот закончится… А теперь все, как по маслу: резко упав подбородком в ее пах (не теряя из вида ленты шоссе), дотянуться пальцами правой руки до рычажка правой дверцы, дернуть его на себя, чуть-чуть толкнуть дверцу и почти одновременно резко затормозить!.. Слава Богу, законы инерции не подводят: дверца гостеприимно распахивается: входите! Но в тот же миг в нее на полном ходу всей своей скафандровой головой влетает, врезается, влепливается мотоциклист!.. И срезает дверцу словно лезвием бритвы…
Он уже отпустил тормоза и машина, слава Богу и законам инерции, теперь медленно катится к безжизненно валяющемуся поперек дороги мотоциклу. Только заднее колесо еще живо, еще куда-то спешит, бешено вращаясь. А где же резвый наездник? Рядышком. На обочине…
Он не останавливается, чтобы помочь пострадавшему, он никогда в таких случаях не останавливается. Зачем?..
– Ух ты!.. – только и слышит он.
Теперь придется до самого города ехать без правой дверцы.
– Что это было? – спрашивает Юлия.
– «Свой золотом покрытый мавзолей», – говорит он.
– Что-что?..
– Ничего, – говорит он.
Это было ее первое свидание с адом.
– Страшно? – спросил он.
– Я не успела испугаться.
Теперь он съезжает на обочину и останавливается, чтобы она размяла косточки. Да и он с удовольствием выйдет из машины.
Ее белые ноги, белые руки, белые шортики… Его кожа тоже давно не видела солнца: не то, что белая – голубая…
И эти пречерные дивные живые глаза, сверкающие