пуская струйки пахучего дыма. Ярополк открыл дверь и крикнул:
– Эй! Кто-нибудь!
– Постой, постой, – забормотал вскочивший с места Владимир и начавший оттеснять его грудью. – Ты, что ли, в Полоцк собрался? Не надо тебе туда, другую жену ищи. Рогнеда моя будет.
– Почему это твоя? – запальчиво, как в детстве, спросил Ярополк.
В дверь постучали:
– Звал, батюшка?
– Поди прочь! – заорал Владимир. – Никого князь не звал.
Ярополк оттолкнул его с такой силой, что он прошелся по комнате пятками назад и с размаху сел на стул, с которого только что поднялся. Светлые глаза Владимира побелели, нос сделался таким узким, словно ноздри его слиплись от мороза. Весь бледный как смерть, он выхватил из ножен меч. Не колеблясь, Ярополк пошел на него, раздирая одежду на груди.
– Давай, братка! Коли, режь! Давно пора. Ведь только того и хочешь!
Дверь распахнулась, впуская теснящих друг друга гридней, не знающих, куда и как направлять острия своих копий. При виде их Владимир забросил меч в ножны и вскричал:
– Вот, значит, каково твое гостеприимство? Убить меня задумал?
Копья нерешительно закачались, пара наконечников уставилась в пол.
– Уходите, – махнул рукой Ярополк. – Без вас разберемся.
Не скрывая облегчения, гридни попятились и закрыли за собой дверь. Владимир встал и заставил себя улыбнуться прыгающими губами:
– Теперь назло тебе женюсь на Рогнеде. Тебе она не достанется. Моею будет.
– Поглядим еще, – выговорил Ярополк, все еще не усмирив дыхания, заставляющего вздыматься грудь. – Ей выбирать, она и решит.
Владимир пронзил его ненавидящим взглядом, выскочил из комнаты и затопал по деревянной лестнице, крича на ходу, чтобы ему подали коня. Ярополк повернулся к иконостасу и принялся, быстро крестясь, шептать слова вины и прощения. Это не помогло, поэтому продлилось недолго. На середине молитвы Ярополк тоже выбежал на лестницу и отправился отдавать распоряжения о сборах в путь-дорогу. Выехать он намеревался сегодня же в ночь.
Глава третья. Невеста
1
Заметив солнечного зайчика, беспорядочно прыгающего по стене светлицы, Рогнеда улыбнулась. Причин для радости было сразу несколько. Перво-наперво это означало, что среди осенних туч проглянуло солнышко. Во-вторых, зайчик не сам по себе взялся, а его пускал Свирид зеркальцем, которое он стянул у сестры, все еще не утратившей надежду отыскать драгоценную пропажу. В-третьих, Рогнеда была молода и в ее душе постоянно вырабатывался избыток счастья, требовавший выхода. Правда, бывали и времена беспричинной тоски, когда весь мир окрашивался в черный цвет, а сердце разрывалось от жалости к самой себе, но счастливой Рогнеда была гораздо чаще.
Зайчик перескочил со стены на потолок, заметался там, чертя непонятные письмена, потом вернулся обратно, нетерпеливо прыгая: Ну где же ты? Почему до сих пор не встала, лежебока? Выходи скорее, тут кое-кто по тебе соскучился.
Свирид был на полтора года младше Рогнеды и безнадежно влюбился в нее