ложится. Дальше.
– «Напудрив ноздри…»
– Есть!
– Есть!
– Дальше.
– «Я выхожу на променад, – тщательно выговаривая гласные, пел Кеша. – И звезды светят мне красиво, и симпатичен ад».
– Ну нормально, только гуталин все портит. Катя, что с гуталином делать?
– Горцы, идея!
– Давай, давай!
– Все чрезвычайно плохо.
– А мы не возражаем! – хором откликнулись несколько подростков сразу.
– Это ирония, горцы. Автор не актор[7], он не погружен.
– Не-не-не, погоди, остальная область сверхкомпактная.
– Именно поэтому и сверхкомпактная. Усёк? «Лицом к лицу лица не увидать».
Некоторое время царила тишина.
– М-да-а, – сказал Кеша. – Горцы, он прав. Гуталин – ключ.
– Эх, корреляты-аспираты, а так хорошо ложилось!
– Резюмируем, – сказала Катя. – Текст нерелевантен[8], герой не погружен, является сторонним имперсонатором[9].
– А то и вавилоном.
Колмогоровцы дружно рассмеялись.
– И у нас гость в виде малька.
Все взоры обратились на Колю. Коля почувствовал себя крайне неуютно и с огромным трудом подавил желание встать.
– Тебя Настя послала? Или ты парламентер?
– Я парла… – Коля прокашлялся. – Парламентер я.
– С зеленым флагом?
– Вот распоряжение по флагу. – Коля протянул планшет.
Один из колмогоровцев подошел и прочитал вслух:
– «Я, Щабельский Е. С, куратор Алтаева Н. И., парламентера, по поручению администрации НЦСОД БГУ (Школы), приказываю: с 11:00 до 15:00 сего дня считать зеленую ткань в руках Алтаева Н. И. белой. Число, подпись».
Коля ждал, что будет смех, и уже приготовился поддержать – вот как здорово придумал Егор Семенович, вот молодец! – а дальше и эта непонятная гуталиновая буза, как он надеялся, сама сойдет на нет, обернется шуткой… И обнаружил, что сидит как дурак, с расплывшимся в полуулыбке лицом, а на него по-прежнему строго смотрят пятнадцать подростков, все старше и крупнее его.
– В переговорах смысла нет, – сказала Катя. – Требований никаких мы не выдвигаем. Иди обратно.
Коля еще раз кашлянул и встал, чтобы идти к двери, но неожиданно Кеша спросил его:
– А почему ты не спрашиваешь нас ни о чем?
– А зачем спрашивать?
– Ну… – Кеша слегка растерялся. – Парламентеры обычно стараются узнать причину бузы.
– Вот такой я парламентер, – заключил Коля и сел обратно. – Но, может, вы сами расскажете? Лично мне. А то я тут новенький и не все понимаю.
– Гм… – сказал Кеша-гитарист. – «Не все понимаю» – это ты в самую точку.
– Гм… – поддержали его Катя и другие колмогоры.
– Ты слышал что-нибудь о теории сложности?
Коля решил говорить правду:
– Нет.
Множественный вздох был ему ответом.
– В общем, мы доказали теорему Форрестера[10] в сильной аналитической форме.
– Не может быть! – изумился Коля. –