спросила я.
– Не важно, – Таня сделала шаг вперед, уткнулась мне в грудь.
Я обняла ее, осторожно погладила по голове. На мгновение она показалась мне маленьким ребенком, которого нужно согреть и утешить. Я прогнала эти мысли, потому что Таня была взрослая девушка и нуждалась в поддержке, а не в родительских наставлениях.
– Куда? – спросила я, когда Таня оторвалась от меня, чтобы мы смогли сойти с эскалатора.
– Бар, любой бар, – сказала Таня.
Мы оказались в подземном переходе, который вскоре раскрылся Пушкинской площадью. Таня потянула меня за рукав в сторону сверкающих подворотен.
– Здесь рядом есть гей-бар, – сказала она почему-то.
Мы пробились сквозь толпу и вскоре оказались возле заветных дверей одного из немногих известных нам московских баров – Бирмаркета на Тверской.
– Подожди здесь, – попросила я.
Шансов у заплаканной Тани не было – хотя в Бирмаркете паспорта спрашивали редко, рисковать все же не стоило. Выглядела она совсем по-детски.
Когда я вернулась с двумя пластиковыми стаканчиками Морт Субита, Таня непринужденно курила.
– Алиса написала, – сказала она, когда я подошла к ней и опустилась на деревянную скамейку.
– А почему тебе? – спросила я – Таня и Алиса никогда особенно не общались.
– Я ей длинное сообщение оставила, еще утром. И телефон свой скинула. Наверное, поэтому, – сказала Таня.
– Как она? – Я чуть не выплеснула все пиво на землю.
– Никак. Просто написала «привет», – Таня взяла у меня стакан, протянула свою сигарету.
Я тут же затянулась, почувствовала, как в горле развязывается узел, – мне нужно было услышать что-то об Алисе.
– Она не чувствует левой руки, – сказала Таня, и только тут я поняла, что ее непринужденность – такая же маска, как и макияж.
Будто подтверждая мои мысли, Таня опустила голову, и я поняла, что вот теперь, не в метро, она упадет по-настоящему. Я вскочила, обливая себя пивом, и подхватила ее, удержала на ногах.
– Таня-Таня, ты чего, – мне пришлось наклониться, чтобы шептать ей в ухо.
Слева кто-то засмеялся. Я не обратила внимания, сжала Таню крепче. Ее плечи задрожали.
– Сядь, – я повернула ее спиной к стене, осторожно усадила на скамейку.
Сигарета обожгла пальцы – я ойкнула, отбросила ее в сторону. Все чаще и чаще сигареты ломались у меня в руках, вылетали недокуренными. Наверное, это был знак.
– Таня? – Я подняла ее голову, посмотрела в залитые слезами глаза. – Таня?
– Все в порядке, – соврала Таня.
Я села рядом с ней, прижала ее голову к своей груди и почувствовала, как вибрирует ее телефон.
– Что там?
Таня осторожно приподняла голову, повернула телефон так, что нам обеим стал виден мигающий экран с надписью: «Алиса».
– Ну, бери же, – я потянулась к телефону, потому что Танины пальцы явно ее не слушались.
Вдруг она нажала на зеленый значок, поднесла телефон к уху. Я чуть повернула голову и тут же