результат».
Канатная дорога снова повернула, ветер подул с кормы. Паруса распустились, как крылья бабочек, вереница гондол нырнула в город под аркой и притормозила у платформы.
Навстречу вышли три молчаливых субъекта в темных ливреях. Не говоря ни слова, они разгрузили багаж с грузовых гондол и сложили все тюки и корзины в тележки на высоких колесах со спицами. Глистра начал было возражать, но, заметив предупреждающий взгляд Озрика, спросил у него: «Что происходит?»
«Они считают, что вы богаты», – ответил проводник.
«Хмф! И я должен наградить их чаевыми?» – проворчал Глистра.
«Чем?»
«Деньгами».
Озрик моргнул, все еще не понимая.
«Деньгами. Металлом».
«А, металлом! – Озрик покрутил кончик щегольского уса. – Это уж как пожелаете».
Приблизился начальник носильщиков: высокий человек с торжественной физиономией, тщательно бритыми щеками и длинными бакенбардами, переходившими в небольшие пушистые черные усы: личность, излучавшая непреклонное достоинство.
Глистра вручил ему три небольшие стальные шайбы: «Это для вас и для ваших подчиненных».
«Благодарю вас, сэр… И куда вы хотели бы отправить багаж?»
«Что вы можете предложить?»
«Как вам сказать… вы могли бы остановиться в „Гран-Савояре“, в „Метрополе“ или в „Ритц-Карлтоне“. Все три отеля превосходны – и одинаково дóроги».
«Насколько дороги?»
«Пожалуй, любой из них обойдется в унцию за неделю… „Приют путешественника“ и „Фэйрмонт“ не дешевле, но там спокойнее».
«А приличная гостиница с более умеренными расценками в городе есть?»
«Могу порекомендовать „Охотничий клуб“. Будьте добры, сэр, пройдите сюда, к экипажу».
Он провел Глистру и его спутников к ландо, смонтированному на четырех эллиптических пружинах из многослойного золотистого дерева. В экипаж не запрягли зипанготов – по сути дела, возникало впечатление полного отсутствия какой-либо движущей силы.
Главный носильщик с элегантным поклоном распахнул дверцу. Фэйн, оказавшийся впереди всех, с сомнением задержался и обернулся к носильщику: «Это какая-то шутка? Мы залезем в ландо, а вы уйдете и оставите нас сидеть?»
«Ни в коем случае, сэр».
Фэйн осторожно поднялся по двум откидным ступенькам и опустился на мягкое сиденье. За ним последовали остальные.
Начальник носильщиков изящно и аккуратно закрыл дверцу, подал знак. К экипажу подошли четыре человека в строгих черных униформах. Каждый пристегнул ремень к переднему бамперу экипажа и перекинул ремень через плечо – карета покатилась в центр города по гранитным плитам мостовой.
Кирстендейл выглядел чистым, как только что вышедший из печати журнал: повсюду блестели полированный камень и стекло, россыпи ярких цветов. Высились многочисленные башни – каждую окружала спиральная