надеясь на встречу,
Я сам за тебя и спрошу, и отвечу.
Чего у нас нету –
Того и не надо.
А то, что мы живы, –
Большая награда.
Всё будет,
Всё будет!
Не так уж и плохо
Хорошую книгу читать с эпилога.
Конечно, седеем, лысеем,
И всё же
Мы с каждой весною намного моложе.
И то ведь:
Войну проклинать не устали,
А быть стариками уже перестали.
На всякие темы толкуем пространно,
Всерьёз принимаем Ромэна Роллана,
Всё чаще украдкой слезу утираем
И больше того –
От любви умираем!
Вот так,
Если век нам не выпадет краткий,
Всю жизнь отмахаем в обратном порядке.
Всё будет –
И день,
И тревожная лунность,
И поздняя юность,
И ранняя юность.
А где-то, когда уж конец недалече,
Весёлое детство нам выйдет навстречу.
Наверно, с дороги мы очень устанем,
Поэтому в ножик играться не станем,
Лишь, глядя спокойно в спокойное небо,
Съедим по куску
Пеклеванного хлеба.
«Шумит весна, текут ручьи…»
Шумит весна, текут ручьи,
Плывёт солома.
Ступай, прохожий, не стучи –
Меня нет дома.
Такой уж нынче скорый век –
Всё будто снится.
Схватил калоши человек –
И за границу.
То позовёт его война,
А то – наука,
То вдаль поманит тишина,
То жажда звука,
То покорение светил,
То просто поезд.
Один на свадьбу укатил,
Другой – на полюс.
Извёстка сыплется, шурша,
Дверь не обшита…
И всем бы площадь хороша,
Да не обжита.
Вся эта прыткость наших дней
Мне так знакома!
Стучи, браток,
Стучи сильней –
Меня нет дома!
Прощание
Сумерки вечерние
Упали на пруды.
Тихое свечение
Голубой воды…
По-смешному милая,
В дальние края
Пролетает мимо
Молодость моя.
В оперенье клетчатом
Серую сову –
Ни орлом, ни кречетом
Тебя не зову.
По морям не плавала,
Вишней не цвела,
От любви не плакала,
С горя не пила.
В толчее бездонной
Битая бедой,
Ты была бездомной,
Ты была худой.
Полымем повиты
Все твои года,
Бомбами побиты
Твои поезда.
Чёрная разруха,
Чужие края…
Ты была старухой,
Молодость моя.
Вот когда откашляю
Всех пожарищ дым,
Вот тогда я, молодость,
Стану молодым.
По обету трезвого,
Не забудь меня,
Золотого, резвого
Приведи коня.
Мы своё доскачем,
Дошумим,