же тебя покорить?
Что же тебе подарить?
– Купить тебе книжку?
– Да…
– А может, перчатки?
– Да…
– А может быть, шубу?
– Да…
Вот ведь какая беда!
Печально мне и смешно.
Ты мне улыбаешься,
Но
Глаза беспокойные тают,
Как звёзд улетающих свет,
И я в них легко читаю:
– Купи мне… обратный билет…
«Ах, что за время, что за век…»
Ах, что за время, что за век!
Летаем и ликуем.
Зайди, прохожий человек,
О жизни потолкуем,
Я тебе сказку расскажу,
Из чистой были свитую,
Я тебе чашку покажу,
Её рукой разбитую.
Нет, старых ран не обнажу.
По правилам науки
Я тебе просто докажу
Бессмысленность разлуки.
Она бездарна, милый друг,
Скандальна, как судимость.
О, каково увидеть вдруг
Её необходимость…
Но я не плачу, нет и нет!
Ведь, оптимист по сути,
Я в той игре увидел свет,
Где вы всегда пасуете.
В ней солнце есть –
И что мне тень,
Играй, душа, фортиссимо!
Мне каждый день,
Мне целый день
Легко и независимо.
Вот только к ночи, так с восьми,
Ужасно я скучаю…
Пойдём напьёмся, чёрт возьми,
Пойдём напьёмся чаю.
«О снотворное, сон творящее…»
О снотворное, сон творящее!
Снится мне незаконченный стих,
Марсианские синие ящеры
И как будто я мир постиг.
Снится мне, что тридцатый век,
Много всяких продуктов питания,
Карпы плавают в белой сметане,
К сковородкам стремя свой бег,
В нашем городе – на что уж маленький –
Есть зверинец для медных лбов,
Есть музей пограничных столбов,
И зимой не нужны уже валенки,
Потому что совсем тепло,
Всюду никель, бетон, стекло.
А земля-то!
Цветы, цветы…
Что ни яблоня – то невеста!
Солнце.
Грига играют.
И ты
Прилетела из Бухареста.
– Добрый вечер! –
Я говорю.
– Добрый вечер! –
Ты мне отвечаешь,
Головой восхищённо качаешь
И без грусти глядишь на зарю,
Где осталась твоя земля,
Города твои и поля,
И журчание тёплых рек,
И далёкий двадцатый век.
«То на «вы» тебя назову…»
То на «вы» тебя назову,
То на «ты» тебя назову…
Я похож на большую сову:
Вижу ночью цветы и траву,
Вижу, как ты идёшь домой,
Вижу, как ты заходишь в дом,
И садишься за белый стол,
И склоняешься над листом.
Ты мне пишешь, что я дурак,
Что не надо горячку пороть,
И что всякий беспочвенный страх
Надо радостно гнать и бороть.
–