муха-цокотуха
на любые пиджаки,
позолоту стерли с брюха
мимолетные жуки.
Здоровый дух в здоровом теле
влечет его к чужой постели.
Где музыка звучит,
легко тревожа,
где женщины танцуют равнобедренно,
глаза у мужиков
горят похоже:
хочу, и по возможности немедленно.
Легко текла судьба моя,
минуя храм и синагогу,
и многим черным кошкам я
перебежал тогда дорогу.
Теперь давно я не жених,
но шелушится в голове,
что были светлые меж них,
и даже рыжих было две.
Ведя семейную войну,
где ищет злость похлеще фразу,
я побеждаю потому,
что белый флаг подъемлю сразу.
Мужчин рассеянное воинство
своей особостью гордится,
хотя у всех – одно достоинство:
любой козел в мужья годится.
Занявшись опросов пустыми трудами —
а к личным секретам
охоч я и лаком, —
я в мысли простой
утвердился с годами:
семья – это тайна,
покрытая браком.
Из некоего жизненного круга
нам выйти с неких пор
не удается,
поэтому случайная подруга —
нечаянная влага из колодца.
Ведем ли мы беседы грустные,
ворчим ли – всюду прохиндеи,
а в нас кипят, не зная устали,
прелюбодейные идеи.
От искры любовной – порой сгоряча —
в ночи зажигается жизни свеча.
Какой ни являет она собой вид,
а тоже свечу запалить норовит.
И тянется так по капризу Творца —
забыто начало, не видно конца.
Покуда слова я увязывал эти,
пятьсот человек появилось на свете.
К ней шел и старец, и юнец,
текли ученые и школьники,
и многим был сужден конец
в ее Бермудском треугольнике.
Связано весьма кольцеобразно
мира устроение духовное,
и в любом отказе от соблазна
есть высокомерие греховное.
Люблю журчанье этой речки,
где плещет страсть о берега,
и тонковрунные овечки
своим баранам вьют рога.
Привязан к мачте, дышит жарко
плут Одиссей. И жутко жалко —
сирен, зазря поющих страстно
в неодолимое пространство.
Когда вокруг галдит семья,
то муж, отец и дед,
я тихо думаю, что я
скорее жив, чем нет.
Весьма крута метаморфоза
с мозгами, выпивкой сожженными,
и мы от раннего склероза
с чужими путаемся женами.
Будь гений ты или герой,
мудрец и эрудит —
любви сердечный геморрой
тебя не пощадит.
История – не дважды два четыре,
история