горит и плавится.
И горчит уже в каждой изюминке.
Где?!
Люби мой стих – мне этого довольно,
Ведь без стихов ты не найдешь страну,
Где не бывает их…
Ты спрашиваешь: где?.. Там не бывает
Обычных фраз. И даже – нет стихов,
Хотя без них и солнце остывает.
Но такова моя страна грехов.
…
Но грех мой милосерден. «Волен», «болен» —
Ты можешь выбирать любую роль,
Чтоб отыграть без слов. Спокойный воин,
Не распыляющий себя ни вширь, ни вдоль
В чужой игре. Я принуждать не смею.
У принуждения всегда позорный след.
Да и расплата. Над землей моею
Чужие вороны…
Кричать…
галдеть…
Да и обманывать гремящей добротою —
Со мной делить слова напополам,
Чтоб – две вины,
две боли?..
Разве стою
Таких друзей, что
идолы – врагам…
Я на Земле
У небожителей Земля – иные тучи.
Там по земле не ведают ходить.
Унылый мир… Раскрашенный, но скучный…
И солнце – воспаленный жаром стыд…
Я на Земле не знала о любимом.
Он жил иначе и в ином краю.
Там облако четвероногим Бимом
Двулапому несло любовь свою…
И капля обронилась. Вырос колос.
Я вышла в поле – угадать тебя.
А небо в ревности на части раскололось,
Как будто Там без слез моих не спят…
Всё сначала
Забудутся ненужные слова
И вздохи поэтической печали.
Устанут мысли, что бессонницу венчали
С красивой глупостью, – и будет ночь жива
Б е з жертвенных любовий безутешных.
У звезд останутся лишь звезды… – б е з стихов.
Художник нарисует боль б е з швов,
И залатаются хирургом мои бреши.
Разлуки
Я каждый раз
разорвана
по разным городам,
куда разъехались
мои родные души,
кто больше всех
на расстоянье вдоха нужен,
чтоб разделить
тот вдох
напополам —
и в половине
целость
обнаружить.
Вопросы…
Памяти мамы
Неужели это справедливо?
Неужели так должно и быть:
Встретив гада, смерть проходит мимо,
Забирая тех, кому бы жить!
Прокисло
Не много не мало,
а тазик с добавкой.
И даже дворняги
воротят свой нос.
Салат был «Нарцисс».
В переводе —
Наталка,
С излишком
прощальных
вза
S
О
S