Бог нашего издания, и тоже молча уселся за вёрстку, и меня вдруг посетила здравая мысль о том, что моё несогласие с устройством бытия никого, кроме меня, не волнует.
– Ладно, пойду домой, – объявила я, – завтра суббота, может, на море съезжу, уж очень хочется.
– Не понимаю я вашей любви к морю. Вот речка, рыбалка – совсем другое дело, – откликнулся Лёша. – Пойду я тоже. До понедельника.
Он выбросил в открытое окно бутылку из-под шампанского и пошел себе, маленький и лопоухий, помахивая своим исцарапанным дипломатом. А я не смогла сдержать возмущения:
– Ну вот, пожалуйста! Взял и выбросил с седьмого этажа бутылку!
– Ну и что?
– Как это – ЧТО, Вадим? Там внизу сейчас работают строители. Представь: человек никого не трогает, ведёт себе сварочные работы, и вдруг ему ни за что ни про что – бах! – бутылка на голову. Взял и умер.
– А почему она должна попасть именно в голову?.. Если так рассуждать, то и вовсе жить не стоит. В любой момент может что-то упасть сверху, или сам сорвёшься вниз, или споткнёшься на ровном месте и свернёшь себе шею.
Я уселась на подоконник и закурила, стараясь выдувать дым за окно. Вадим не переносил дыма из-за астмы, и ребята никогда не курили в компьютерном зале. Только я иногда позволяла себе такую вольность.
Она вообще позволяла себе!
– А, знаешь, я так и живу… Спускаюсь в лифте, и стоит кабине дрогнуть, как я уже вижу, что она сорвалась и летит вниз, безумно ускоряясь. Еще несколько мгновений – и я уже лежу на полу этой кабины с переломанными костями и без признаков жизни. Если мы едем семьёй на машине и обгоняем на повороте грузовик, я уже представляю наши «Жигули» перевернутыми, и три окровавленные трупа на обочине… Люди бегут, скорая, милиция… Я не смотрю документальных фильмов о войне, потому что маленькая девочка, шагающая к газовой камере, это я… Одни говорят, что, рисуя в своём воображении все эти ужасные картины, я как бы притягиваю к себе и своим близким всевозможные несчастья. Другие, наоборот, утверждают, что мысленная прокрутка мрачных видений, напротив, является гарантией того, что в реальной жизни ничего подобного не случится. Но ведь мысль материальна! И я боюсь бояться. Но ничего не могу с собой поделать… Это психическое заболевание? Паранойя?
– Я бы не стал утверждать так категорично, хотя, конечно, всё это очень интересно, – едва заметно усмехнулся Вадим. – Скажи, Даша, а у тебя есть мечта? Ну, самая важная в жизни?
– Есть, и не одна. Я хочу иметь собственную квартиру, потому что уже тридцать три года скитаюсь по чужим углам. Хочу жить с мужчиной, который решает за меня хотя бы некоторые проблемы. Устала от того, что всё в этой жизни надо делать самой: устраиваться, добиваться. И никто не позаботится, не поможет… Ещё хочу написать роман и съездить в Париж.
– Слушай, а зачем тебе своя квартира?
– Как – зачем? Чтобы жить.
– Но,