нами.
Когда я проснулся в «старом доме» у самого младшего из братьев отца и вышел наружу, обратил внимание на то, что тревога, ОХВАТИВШАЯ меня ночью, совершенно исчезла. Обратил внимание и на то, что солнечные лучи давали какую-то надежду.
С трепетом сердца мы ждали явления божественной Эос.
Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос.
ОДИССЕЯ, песнь IХ, стих 306—307
Через пару недель закончились летние каникулы, и я с сестрой пошли опять УЧИТЬСЯ в школу. Где-то через месяц сестра вернулась к той гадине, после того, как та стала встречать её после школы и звать к себе. К этому времени отцу стало известно об ОБВИНЕНИЯХ в его адрес, о том, что это он принялся КРУГОМ распространять какие-то гадости о ней, чтобы постараться её как следует опозорить. Такими ОБВИНЕНИЯМИ та гадина лишний раз выдавала своё понимание того, что как она сама старалась ему нагадить. А гадости про неё старалась распространять УЧИТЕЛЬНИЦА, её подруга. Этой подруге многое было известно, они же вместе где-то бывали. Эта УЧИТЕЛЬНИЦА злилась, когда не получала то, что расчитывала сама получить, что УСПЕВАЛА СХВАТИТЬ и присвоить её подруга.
Ещё пару раз отец уезжал, чтобы обосноваться где-то в другом месте, но у него НИЧЕГО с этим не получилось. Когда прошло девять месяцев с того дня, как он уволился с завода, где проработал больше ДВАДЦАТИ лет, он вернулся на своё прежнее место работы. Ему обещали ВЫДЕЛИТЬ комнату в общежитии, которое ДОЛЖНО было быть готовым через несколько месяцев.
Когда в 1982 году наступило лето, опять пришлось потревожиться. Семьи, которые жили в «старом доме», могли уже начать переселяться в уже готовые квартиры в построенных девятиэтажках. Я с отцом оставались в стороне от происходящего. Нам хода в эти девятиэтажки хода не было. Нам пришлось спать на полу, когда деревянный потолок над нами уже был разобран. Когда нашлись желавшие приобрести половые доски и доски с крыши, не стало ни этого пола, ни крыши. Разбирались все постройки из дерева. «Старый дом» выглядел обезображенным без крыши, без окон и дверей.
Мы УСПЕЛИ перебраться к другому брату отца до того, как разобрали пол и крышу. И этот брат УСПЕЛ к этому времени развестись. Трое его детей остались с ним. Он отказался переезжать в новую квартиру, потому что кто-то влез туда и выкрутил в ванной, в туалете и поснимал оттуда всё, что могло пригодиться. Я с отцом перебрались в послендний сохранившийся уголок «старого дома». Там мы продержались недели три. Когда до начала нового УЧЕБНОГО года осталось ещё три недели, мы перебрались в ещё неготовое общежитие и заняли одну небольшую комнату. Я и отец самыми ПЕРВЫМИ стали там жить. Больше года близость какого-то опасного края вызывала у меня беспокойство. Заметно спокойнее стало, когда мы стали жить в общежитии.
Когда закончилась УЧЁБА в школе, обнаружилось пренебрежение и безразличие к тому,