к танцевальной площадке, мы присели возле окна, прижухлые, совершенно не понимая, что же нам тут теперь делать и как вообще жить дальше. И если бы не бутылка вина, которую заботливо, пряча под пиджаком, вынес из столовой наш староста Иван Бухов, неизвестно, чем бы и закончилась эта ночь. А так все оказалось уместно – после нескольких глотков как-то расцвел мир, захотелось танцевать, закружилась голова от приятной, ласкающей эйфории, закачались стены, потолок пустился в пляс – в общем, все пошло удачно. Таньку я заметил, уже когда выходил из школы, в предутренний час. Она сидела на ступеньках во внутреннем дворике и то ли спала, то ли кручинилась над чем-то, я не разглядел толком. Меня выволокли почти силой – шли чисто мужской компанией пить шампанское в соседний двор, и выйдя из школы, я и позабыл про Таньку. Так мы и не виделись после несколько лет, а когда увиделись, и два слова друг другу не сказали – разошлись после нескольких банальностей, ужасаясь неловкости ситуации, стараясь не оглянуться, быстро мелькая шагами. Так и слились у меня в одно все эти события, которые вспыхнули неожиданно, и изменили-то они жизнь бесповоротно! Последний звонок, выпускные, вступительные в институт – много всего вместилось в эти два летних месяца, таких длинных, почти бесконечных. Я удачно поступил. Начались студенческие дни, и уже скоро подошел к концу первый год учебы, а потом, совсем незаметно, и второй. Как наступил пятый, я и не заметил, а уже писал диплом, а все не мог поверить, что сейчас все закончится, учеба уходит… На волне этой недосказанности я поступил в аспирантуру. Наступила зима, я уже не был студентом, но и не чувствовал себя аспирантом. Желание каких-то новых, непонятных знаний все же распирало меня. Я решился учить чешский язык. Когда-то, еще будучи студентом, я начинал ходить в кружок, но что-то тогда помешало, какая-то цепучая лень – я не прошел курс до конца. И вот теперь решил попробовать снова. Надо сказать, что моя безалаберность иногда отступала, когда я всерьез брался за дело. Тогда оказался как раз такой случай.
Занятия вела тетя Валя. Она давно занималась славянскими языками, и чешский был ее третий по счету язык. Учили язык люди самые разнообразные – кто-то собирался переехать в Чехию, кто-то для общего развития, кто-то от скуки, как я, а кто-то по принуждению – рядом со мной сидела совсем молодая девочка, симпатичная и светленькая. Перед началом занятий заполняли анкету, она сидела рядом и заполняла прямо передо мной – и оказалась на десять лет младше меня… В первый раз в жизни я почувствовал себя старым. Это меня неприятно поразило, и я ее разглядывал уже скорее с удивлением, чем с восхищением – надо же. Десять лет… А на улице я бы легко подошел с ней познакомиться, такой она казалась взрослой. В нашей группе был бывший пограничник, зачем-то занявшийся языком, была пожилая женщина, собравшаяся в Прагу, были брат с сестрой, талантливые художники, развивающие себя… И только мне было непонятно, что же я здесь делаю. Где-то на втором занятии энтузиазм мой иссяк,