часто принимают за ненависть. Но иногда люди понимают, что ошиблись, и эти двое быстро поняли. Нана Мудрая выбрала Йере в качестве будущей Ады, и стала часто приглашать ее в Дом по разным поводам. Аро почти все время там проводил. А Дом Осугбо все сводил и сводил их.
Аро предложил, и затем Йере согласилась. Он говорил, она слушала. Она ждала, и он пришел к ней. Им казалось, они поняли, как должно быть все устроено. Йере назначили Адой, когда умерла предыдущая. Аро стал Работником. Они идеально друг другу подошли.
Мвита помолчал.
– Это Аро придумал наложить чары на скальпель, но Ада согласилась на это. Им казалось, что они делают девочкам добро.
Я невесело рассмеялась и покачала головой.
– А Нана Мудрая знает?
– Знает. И тоже считает, что это правильно. Она старая.
– Почему Аро и Ада не поженились?
– Кто тебе сказал? – улыбнулся Мвита.
Глава двенадцатая
Наглость грифа
Солнце только встало. Я сидела на дереве сгорбившись.
Пятнадцать минут назад я проснулась и у постели увидела это. На меня смотрело оно – зыбкая красная пелена с овальным пятном белого пара в центре. Глаз сердито зашипел и пропал.
И тут я увидела блестящего черно-коричневого скорпиона, ползущего по постели. Смертельно ядовитого. Если бы я не проснулась, он бы дополз до моего лица в считанные секунды. Я дернула вверх одеяло, скорпион отлетел и упал с каким-то металлическим лязгом. Я схватила подвернувшуюся книгу и раздавила его. А потом принялась топтать книгу и топтала до тех пор, пока меня не перестало трясти. В ярости я сбросила одежду и вылетела из окна.
У грифов всегда сердитый вид, и сейчас он очень подходил моему настроению. С дерева я видела, как сквозь кактусовые ворота прошли два мальчика. Я вернулась к себе в спальню и снова стала собой. Если слишком долго пробыть грифом, потом какое-то время плохо получается быть человеком. Я-гриф снисходительно оглядывала Джвахир, словно знала места и получше. Мне хотелось лишь ловить ветер, искать падаль и не возвращаться домой. За превращения всегда надо платить.
Я превращалась и в некоторых других тварей. Пыталась поймать ящерку, но завладела только ее хвостом. И стала ящерицей. Удивительно, но это оказалось не сложнее, чем превратиться в птицу. Позже я прочла в старой книге, что рептилии и птицы – близкие родственники. Миллионы лет назад даже была птица, покрытая чешуей. Но все равно – превратившись обратно, я несколько дней страшно мерзла по ночам.
С помощью мушиных крыльев я стала мухой. Само превращение было ужасным – я как будто схлопнулась. Тело изменилось настолько сильно, что не могло чувствовать тошноту. Представьте: вам хочется, чтобы вас стошнило, но вы не можете. Мой мушиный ум был занят едой, быстр, бдителен. Не было никаких сложных чувств, как у грифа. Самым неприятным оказалось чувство, что до смерти считанные дни. Для мухи эти дни – вся жизнь. Я – человек, ставший мухой, – ясно понимала, что время и медленно течет, и стремительно