в покое.
– Ну что ж, это правильно. А как насчет меня?
– Официально ты числишься арестованным Имперской безопасностью. На неопределенный срок.
– О да. Тюрьма и должна быть местом, где царит неопределенность. – Майлз теребил край простыни. Суставы все еще болели. – И сколько времени продлится моя неопределенность?
– Столько, сколько необходимо для задуманного ими психологического эффекта.
– Какого? Свести меня с ума? Еще три дня – и готов.
Мать усмехнулась:
– Необходимо убедить барраярских служак, что ты понес должное наказание за свое… э-э… преступление. Если уж ты угодил в это зловещее местечко, пусть утвердятся в мысли, что с тобой здесь не церемонятся. А если выпустить тебя и позволить расхаживать по городу, вряд ли они поверят, что Иллиан подвешивал тебя вниз головой или поджаривал на медленном огне.
– К чему весь этот спектакль? – Майлз откинулся на подушку, стараясь скрыть горечь. – Я хотел быть полезным, и только.
Мать снова улыбнулась:
– Ты готов присмотреть себе другое занятие?
– Быть фором – больше, чем занятие.
– Да, ты прав. Это патология. Навязчивая идея. Галактика велика, Майлз. Существуют и другие способы приносить пользу.
– В таком случае, что тебя держит здесь, на Барраяре? – ответил он уколом на укол.
– Знаешь, – мать слабо улыбнулась, – желания тех, кого мы любим, могущественнее любого оружия.
– Если уж речь зашла об отце, он еще придет ко мне?
– Нет. Должна тебя предупредить, что он решил для вида рассердиться на тебя.
– Только для вида?
– Конечно же! Ему приходится быть сверхосторожным, имея дело с барраярским генералитетом. А вообще-то он уже видел тебя продолжателем своих социально-политических реформ. Но все это основывалось на том, что ты сделаешь солидную военную карьеру. Он даже нашел способ использовать на пользу Барраяра твои дефекты.
– Да, я знаю, – угрюмо потупился Майлз.
– Но ты не думай об этом. Отец, без сомнения, отыщет смысл в том, что случилось. Не только смысл, но и надежду обратить все во благо.
Майлз вздохнул.
– Но я должен заняться хоть чем-нибудь! Мне нужна одежда!
Мать грустно покачала головой…
Оставшись один, Майлз попробовал позвонить Айвену.
– Где ты сейчас? – подозрительно спросил тот.
– В тюрьме. Влип по уши.
– Вот как! В таком случае – извини. Не хочу, чтобы ко мне прилипло что бы то ни было, – бросил Айвен и отключился.
Глава 7
На следующее утро Майлза перевели в другое место. Сопровождающий, разрушив все его надежды снова увидеть небо, спустил Майлза всего лишь этажом ниже. Офицер открыл ключом дверь в одну из тайных квартир, предназначенных для охраняемых свидетелей. И, догадался Майлз, для политически неудобных персон.
– Сколько же я здесь просижу? – спросил он офицера.
– Об