Заговорил о философии. Это было далеко за пределами школьных программ, да и вообще юношеского понимания. Но Алексей был наделён чувством состязательности. Если друзья узнавали что-то новое из литературы, он мгновенно старался скорее погрузиться в это сам, осмыслить с разных сторон, и бросался на источники, искал в словарях, книгах информацию по теме. Пытался сполна освоить новое. Вот и попался. На всю жизнь. Гуманитарная сфера и политика становились неотъемлемой частью его жизни. На полках этажерки разрасталась библиотечка и уже не вмещала всех книг. Книги были разные: художественные, по астрономии, авиации, географии, минералогии. Здесь же – брошюры В.И. Ленина, Г. Плеханова и толстая книга «Основы марксизма-ленинизма». Её он купил недавно, чтобы понять суть этого термина, который был у всех на слуху.
Пригодится обязательно…
Один жизненный подарок был заложен в школьных программах того времени – производственное обучение. Это направление в школьном образовании получит активное развитие, появятся политехнические школы, в каждой будут производственные мастерские, грамотные и душевные мастера. Школьники будут получать навыки и даже начальную квалификацию в рабочих профессиях. Многие потом вспомнят с благодарностью эти времена, применяя знания в повседневной жизни: кто-то, работая инженером, кто-то у себя в гараже или на садовом участке. Новые реформаторы через полвека уничтожат эту систему, даже запретят школьникам мыть в классах полы, тем самым лишат способности у нового поколения трудиться.
А тогда! В 9-м классе надо было на протяжении года ходить на завод и постигать какую-нибудь профессию. Алексею досталось токарное дело. Он попал в механический цех, один на один с рабочими, которые должны были обучить его этой профессии. Вагоноремонтный завод, эвакуированный сюда в начале войны, располагался за железнодорожной станцией. На него шла ветка пути, по которой закатывали вагоны для ремонта. Здесь ребят распределили по разным цехам.
Рабочие вначале скептически смотрели на школьника. Толку для цеха никакого, а ответственность большая. Но они ошиблись. Через короткое время Алексей постиг все премудрости токарного станка ДИП-200 («Догоним и перегоним») и стал самостоятельно нарезать гайки и болты, мог сделать нехитрую деталь. Он попробовал работать на долбёжном и фрезерном станках и даже посоревновался с токарем 5-го разряда в вытачивании шахматных фигур. Но не это было главным. Он незаметно стал своим в коллективе. Мог за штатного токаря выполнить сменную норму и сдать контролёру в ОТК.
Среди рабочих не было ни одного, кто имел бы полное среднее образование, даже бригадир. К Алексею вначале отнеслись, как к представителю «хилой интеллигенции», с осторожностью и недоверием. Но своим трудолюбием, упорством и простотой в общении, он быстро приобрёл авторитет и выделялся среди других только возрастом. Рабочая школа и бытовая среда шахтёрского участка, где он жил, воспитали в нём способность адаптироваться