сколько, вы сказали, мы получим, если выдержим испытание? – переспросила Лиза.
– Двадцать тысяч. Я думаю, неплохая сумма за две недели.
– Да уж, – сдержанно согласился Стас. – Довольно неплохая.
– К тому же, вы сможете вести привычную для вас повседневную жизнь. Единственное неудобство – не разлучаться ни на минуту.
– К нас будет приставлен наблюдатель? – поинтересовалась Лиза, которая в последние секунд тридцать начала привыкать к мысли о больших деньгах.
Двадцать тысяч! Правда, скоро она сообразила, что в случае удачного исхода сможет претендовать только наполовину. Конечно, это немного расстроило ее. Но и десять тысяч, рассудила она еще через минуту, очень неплохие деньги.
– Наблюдатель к вам приставлен не будет, – сказал Панев. – Поначалу, когда эксперимент только задумывался, был такой вариант контроля. Но позже было решено от него отказаться. Вы будете связаны «цепями Гименея».
– Мы были связаны ними четыре года, – насмешливо сообщила Лиза.
– Тем не менее, – уклончиво проговорил Панев. – Но сначала позвольте вас спросить: знаете ли вы, кто такой Гименей?
– Греческий бог, – ответил Стас. – Кажется, ответственный за брак.
– Именно! – обрадовался познаниям своего клиента Панев. – Божество брака, освященного религией и законом. В отличие от Эрота, бога свободной любви. Гименей изображался прекрасным юношей с горящим факелом в одной руке и гирляндой благоухающих цветов в другой.
«Господи, что он мелет? – подумала Лиза. – Для полного счастья нам не хватало только научно-популярной лекции по древнегреческой мифологии».
– Гименей был сыном самой прекрасной, но крайне легкомысленной богини любви Афродиты и Дионисия – непутевого покровителя всех пьющих вино. А вином, как известно, питаются безудержные и порочные страсти. Но, несмотря на такую наследственность и сплошной разврат, который подрастающий Гименей постоянно созерцал на Олимпе, он все же сумел сохранить в своей душе целомудренную чистоту и честность.
Лиза осторожно покосилась на Стаса, но тот сохранял истинное олимпийское спокойствие и невозмутимость.
– Лик Гименея всегда носил отпечаток строгости и спокойной уверенности. Это резко отличало его от лукавого и вечно ухмыляющегося Эрота, – продолжал Панев. – «Заметь, – как-то сказал брату Эрот. – На все свадьбы меня приглашают всегда наравне с тобой, и совершенно ясно, кто из нас желанней для супругов. Я приношу в брак все радости телесной любви, без которой совместная жизнь попросту невозможна…»
Стас выразительно посмотрел на Лизу, но теперь уже она приняла независимый и отстраненный вид.
– «А тебя, Гименей? Тебя терпят лишь по необходимости, отдавая слепую дань традициям. Ты лишаешь людей свободы, без которой самая пылкая любовь превращается в пепел. Ты – не что иное, как только скучный и тоскливый супружеский долг. А кому, скажи, понравится быть должником до конца дней своих?»
Надо отдать должное, рассказывал старик