звездными ночами, планировали исколесить всю Южную Америку на мотоцикле подобно команданте Че Геваре! И вот – у одного из них, похоже, получилось… Нику любопытно.
– Ну, рассказывай! – просит он.
– Э-э-э, обо всем по порядку. Да пошли, сядем уже, – Санёк указывает рукой на столик у окна, где по окуркам в пепельнице и початой бутылке можно догадаться о времени, проведенном в ожидании встречи.
Занимая собой внушительное пространство, Ник усаживается на жалобно скрипящий под тяжестью тела стульчик, снимает перчатки, расстегивает косуху и кое-как протискивает ноги под тесным столиком. Санёк изучает большие кулаки с содранными костяшками, переводит взгляд на неоднократно перебитый нос собеседника, коренастую фигуру, обилие металла и кожи в облачении.
– «Он был байкером. Он был мужественен, свободен и длинноволос…», – с улыбкой цитирует Санёк и добавляет: – Здоровый вымахал, чертяка! Давай, что ль, выпьем за встречу? А то сидим, как сухие листья. Что пьешь?
Ник вспоминает про вчерашний коньяк, слегка морщится и закуривает.
– Водку.
Санёк зовет официантку. Ник смотрит через стекло на улицу. Там Бывалый сторожит его шлем. Поздний закат окрашивает хром мотоцикла бледным багрянцем. Вдоль улицы мигает, просыпается шеренга фонарей. В заведении уютно, тепло. Меж столиков разносят чешское пенное. Пахнет жареным мясом.
– Добрый вечер! Что кушать будете? – спрашивает молодая девушка с приятной улыбкой.
– Водку, – отвечает ей Санёк.
– Две, – поправляет Ник.
– Да, и закусить чего-либо принесите. В тему.
– Одну минуту! – и девушка растворяется в теплом полумраке пивного ресторана.
Санёк располагается напротив, аккуратно поправляет стрелки на брюках, машинальным движением проверяет, в порядке ли галстук.
– Не ожидал я, что ты вот так найдешься! – говорит он. – Я ведь работаю в Колумбии, в нашем посольстве… так вот. А тут недавно в базу данных заглянул. Там у нас накладка с прошлогодними отчетами вышла. Ну, неважно. И фамилия знакомая на глаза попалась. Открыл – и на тебе! Смотрю дальше, вроде ты. И год рождения совпадает. И на фото знакомые черты. Обрадовался несказанно! А потом, опа: дата прибытия стоит, а прибытия нет… почему? Не вылетел. Что такое – непонятно! Я думал встретить доброго друга… в общем, задался тогда целью связаться с тобой. Да только сейчас удобный случай сам выдался…
Санёк осекается и стихает. Вроде бы говорить что-то надо, а все не то. Оба вспоминают сейчас детство. У обоих перед глазами проносятся яркие моменты их пацанского счастья. Душа требует выплеснуть это наружу, все скопом, но что- то мешает. Наверное, годы.
Официантка очень кстати ставит перед ними две запотевшие бутылки водки, мясную нарезку, свежеиспеченный ржаной хлеб и разносолы на закуску. Санёк одобрительно потирает руки. Ник тянется за бутылкой, открывает и разливает содержимое по маленьким стопкам.
– Вот и свиделись! – выдыхает Санёк, занюхивая водку теплым хлебом.
Ник