А то еще работы полно. И, подумав, вежливо добавил:
– Наталье Всеволодовне передайте, чтоб не болела.
– Передам обязательно, – склонила седую головку Шаховская. – Благодарю вас за любезность. Всего вам доброго, голубчик.
– До свидания, – заключил в ответ Никита и быстро закрыл за собой дверь.
Оказавшись опять на лестничной площадке, Никита Бабахин первым делом глубоко вдохнул свежий по сравнению со стариковской квартирой воздух. Затем, как конь, вырвавшийся на простор, с облегчением мотнул несколько раз головой и помчался вниз по лестнице, прыгая через две ступеньки. Настроение у Никиты отчего-то стало самое что ни на есть превосходное.
3. Клиентка
В то же самое время поблескивающий на холодном осеннем солнце черный лакированный «мерседес» неспешно въехал в Бирюлево и, плавно прокатившись между домами, замер у одного из подъездов второго корпуса двадцать восьмого квартала. Светловолосый шофер, выскочив из машины, быстро обежал ее, распахнул дверцу и подал руку сидевшей внутри пассажирке.
Из «мерседеса» выплыла наружу импозантная дама в дымчатых очках и норковой накидке на дорогом пальто. Она величественно прошествовала мимо гуськом сидевших на лавочке бабусек, разом онемевших от этого редкого зрелища, и скрылась в подъезде.
Там незнакомая дама вошла в лифт, несколько брезгливо нажала пальцем в лайковой перчатке на кнопку семнадцатого этажа и с грохотом унеслась наверх.
Еще через полторы минуты она все с тем же брезгливым выражением лица позвонила в обитую коричневым дерматином дверь. Судя по спешности, с которой дверь распахнулась, вновь прибывшую там явно ждали.
На пороге появилась сияющая от радости Людмила Борисовна Курочкина.
– А вот и вы, Эльвира Константиновна, – умильно заворковала она.
Впрочем, воркованием эти звуки можно было назвать только с большим допущением, поскольку голос у Людмилы Борисовны оказался неприятно резковатым, а манера произнесения слов была при этом и вовсе какой-то крякающей.
– Заходите, пожалуйста! – пронзительно выпалила она. – Спасибо, что приехали! Я, вы знаете, честно вам признаюсь, сколько здесь живу, всякий раз боюсь, что мои клиентки не захотят в такую даль ехать, найдут кого-нибудь поближе. Раздевайтесь, пожалуйста.
– Да ну что вы, Люсенька, – слегка поморщившись от раздражающего кряканья Курочкиной, любезно отвечала Эльвира Константиновна.
Одновременно она стремительно вошла в квартиру и привычно сбросила пальто на руки хозяйке.
– На мой счет вы можете не волноваться. Я своих вкусов и пристрастий не меняю. Мы ведь с вами не первый год знакомы. Вы как мастер, Люсенька, меня полностью устраиваете. Тем более сами знаете, фигура у меня не стандартная, не каждый с ней справится.
При этих словах гостья не без гордости оглядела свою нестандартную могучую фигуру в висевшем в коридоре зеркале и привычным жестом поправила высокую, плотно обтянутую розовым джемпером грудь.
– Конечно, чего говорить, удобней