из деликатности постеснялась.
– Я, Люся, из старой, давно набившей всем оскомину пьесы делаю совершенно новое, абсолютно экзистенциальное зрелище, – внезапно разоткровенничалась гостья. – Думаю, добавлю еще один шедевр в коллекцию моего театра. Вульф на днях был на прогоне, буквально онемел. Так и сказал, нет слов. Ну уж, если у Вульфа нет слов, то вы понимаете…
– Еще бы! – восхитилась портниха, пропуская Эльвиру Константиновну в комнату и проворно ковыляя следом.
Одна нога в результате неправильно сросшегося в детстве перелома была у нее несколько короче другой, отчего Людмила Борисовна при ходьбе довольно сильно раскачивалась, поводя при этом тяжелым низом то влево, то вправо, наподобие переваливающейся откормленной утки. Сходство с водоплавающей птицей казалось особенно сильным в связи с вышеупомянутым крякающим голосом портнихи.
– Ой, прямо так уже хочется посмотреть… – ни на секунду не останавливаясь, продолжала Курочкина, – тем более, вы говорите, вещь экзистенциальная…
– Не беспокойтесь, Люсенька, как всегда, придете на премьеру. Я друзей не забываю, вы же знаете. Так что у нас здесь происходит? – внезапно резко сменила тему Рогова.
При этом она с любопытством воззрилась на рабочий стол портнихи, где лежало темно-синее, с белыми диагональными полосами платье.
– Да вот я так, знаете, слегка наметала, но, конечно, нужно сейчас примерить, – затараторила Людмила Борисовна, снимая со стола платье. – У меня знаете, какая мысль, Эльвирочка Константиновна. А что, если нам талию немножко приподнять? Мы с вами тогда лучше попку обрисуем, будет повыразительней, мне кажется.
– Мысль интересная, – расстегивая юбку, одобрила Рогова. – Важно, как тогда разрез будет смотреться. Сейчас поглядим. А у меня, кстати, идея появилась насчет рукавов. Я тут на приеме во французском посольстве видела жену Бондарчука и кое-что накумекала.
– Да ну что вы! – всплеснула руками Курочкина. – Надо же! А я с ней тоже недавно интервью видела… А она с Федором была?
Эльвира Константиновна, однако, на этот раз не разделила восторга портнихи, никак не отреагировав на реплику по поводу интервью.
– Федьки не было, – продолжила она суховато, – а ее я хорошо рассмотрела. Ну, в смысле не ее, конечно, на что там смотреть, а костюм, который на ней был. У нее, конечно, все другое, совсем иной стиль, но меня сразу осенило. Можно сделать все по-своему, но тоже достаточно броско. Помните, мы с вами когда-то обшлага обсуждали?
Говоря, она сняла юбку, стянула джемпер и осталась в одной красной с черными кружевами комбинации, смотревшейся несколько куце и даже вызывающе на ее высокой фигуре и мощных бедрах.
– А как же! – с живостью откликнулась Курочкина. – Я, Эльвирочка Константиновна, все помню, что вы говорите. Вы ведь вот что имели в виду…
И обе женщины с превеликим энтузиазмом углубились в обсуждение деталей будущего костюма.
4. Сестра
Закрыв за почтальоном