он и взял протянутую кружку с кофе.
– Нет.
– А зачем ты тогда взяла эти фотографии домой?
– Потому что девяносто пять процентов всего расследования состоит в том, чтобы искать не в том месте.
Она только что процитировала третью заповедь Харри.
– А еще эти девяносто пять процентов нужно научиться любить. Иначе на стенку полезешь.
Четвертая заповедь.
– А рапорты? – поинтересовался Харри.
– У нас есть, конечно, собственные рапорты по делу об убийствах Боргни и Шарлотты, но из них ничего не вытянешь. Никаких физических улик, никаких свидетелей, которые могли бы сообщить о чем-то необычном. Ни заклятых врагов, ни ревнивых любовников, ни алчных наследников, ни преследователей, которым помешали, – нетерпеливых пушеров и прочих кредиторов. Короче говоря…
– Никаких следов, никаких явных мотивов, никакого орудия убийства. Я бы начал с допросов по делу Марит Ульсен, но, как тебе известно, мы по этому делу не работаем.
Кайя улыбнулась:
– Нет, конечно. Кстати, я сегодня говорила с одним репортером из отдела политики «Вердене ганг». Он сказал, что никто из журналистов, аккредитованных в стортинге, не знает, бывали ли у Марит Ульсен депрессии, психологические срывы или мысли о самоубийстве. И они ничего не могут сказать о том, были ли у нее враги, будь то в профессиональной или в частной жизни.
– М-м-м…
Взгляд Харри скользил дальше по лицам собравшихся. Женщина со взглядом лунатички и ребенком на руках…
– Что нужно этим людям?
На заднем плане: спина мужчины, покидающего место преступления. Дутая куртка, вязаная шапочка.
– Им нужен шок. Потрясение. Развлечение. Очищение…
– Маловероятно.
– И ты читаешь Джона Фанте. Тебе нравятся старые вещи? – Он кивнул на комнату, дом вообще. Он и имел в виду комнату, дом вообще. Но рассчитывал при этом, что она скажет что-нибудь про мужа, если тот действительно настолько старше ее, как предполагал Харри.
Она с интересом взглянула на него:
– Ты читал Фанте?
– Когда я был молод и увлекался Буковски, я читал его книги, но названия не помню. Я покупал их большей частью потому, что Чарльз Буковски – явный его фанат. – Он демонстративно взглянул на часы: – Ой, пора домой.
Кайя удивленно посмотрела сначала на него, а потом на его нетронутую кружку с кофе.
– Да все эта разница во времени… – улыбнулся Харри и встал. – Можем поговорить об этом, когда увидимся завтра.
– Ну конечно.
Харри похлопал себя по карманам:
– Да, вот еще – сигареты кончились. Тот блок «Кэмела», который я тебе отдал, чтобы не отобрали за превышение нормы…
– Подожди, – улыбнулась она.
Когда она вернулась с распечатанным блоком сигарет, Харри уже стоял в коридоре в куртке и сапогах.
– Спасибо, – сказал он. Вытащил одну пачку и открыл ее.
Когда они вышли на лестницу, она произнесла, прислонясь к дверному косяку:
– Можешь